Откровенно говоря, он о человечестве думал лучше.
Наконец Волобуев остановился под вывеской трактира под живописным названием "На том свете" и смачно втянул в себя вкусные запахи, вьющиеся из корчмы.
Впрочем, на этом прием пищи был собственно закончен.
Сопровождаемый шумными вздохами гидравлики из-за угла выехал отряд янычар в несколько десятков человек. Все они были в тяжелых вороненых доспехах, на боках коней круглые медные щиты и ятаганы на длинных железных рукоятях. Сами кони, хоть и являлись мегалакскими поделками, но видно, это была более тяжелая модификация, боевая. Броня скрывала их до копыт, и своей тяжелой поступью они сотрясали грунт.
Впереди отряда скакал тучный бородатый мужчина в золотой чалме и золотом же парчовом халате. На ногах остроносые золотые чувяки. Видно, большой эстет и любитель золота.
— Кто это? — Спросил спецназовец у ближайшего горожанина.
— Фонарщик! — глухо ответил тот, и Антон понял, почему он так невнятно говорит: когда горожанин повернул заросшее волосом лицо, он узнал, что разговаривал с мегалаком.
— Понятно! — протянул он, хотя ничего не было понятно, что за Фонарщик и чем вызван столь мощный эскорт.
"Первый в истории человечества разговор с мегалаком состоялся", — грустно констатировал Антон. В нос мегалака было вдето кольцо черного цвета.
Продолжив расспрос у мегалака, он горько об этом пожалел, тот посмотрел на него как на тварь ползучую и повернулся спиной словно к пустому месту.
Тогда Антон спросил об этом у простого горожанина, без волос на морде.
— Наместник Амира хан Яндырбец! — пояснил тот.
— Почему Фонарщик?
Глаза горожанина округлились:
— Ты что идиот? — и он тоже поспешил отделаться от странного собеседника.
Эскорт наместника беспрепятственно минул большую часть площади. Еще бы. Они скакали так, как если бы были одни. Горожане с воплями еле успевали уносить ноги.
Внезапно с истошным криком тонкая фигурка бросилась наперерез, и кортеж встал.
Хотя если бы лошадки были живые, опрометчиво выбежавший человек был бы растоптан.
С окружающими людьми произошла обратная метаморфоза. Все рванули обратно, поглазеть, кто-то это там осмелился вылезть пред светлые очи наместника.
Вокруг быстро стала нарастать толпа зевак. Одна из женщин стояла на пути отряда, мешая ему проехать.
— Вот дура! Они ж ее затопчут! — воскликнул Куцый. — Кто эта женщина?
— Молодуха, — ответили ему. — Как водится, Фонарщик мужа у нее забрал или ребенка.
Вот она с горя умом и поехала.
Обстановка накалялась.
Янычары не пускали женщину, но каким-то чудом ей удалось втереться между всадниками и припасть к ногам наместника. С выражением величайшей брезгливости на холеном лице Фонарщик отпихнул ее, и она едва удержалась на ногах.