— Убейте его! — раздалась команда.
Несколько янычар на стенах вновь взвели арбалеты и спустили тетивы. Болты пронзали тело колдуна, губы его шевельнулись перед смертью, и теперь уже покойник повис на ремнях, весь утыканный стрелами.
Антон, наученный читать по губам, прочел последние слова несчастного, которые его поразили.
Икку сказал:
— Кроты, опять к вам на верстачок?
И улыбнулся.
Конь обреченно поволок покойника к воротам. Стрелы бились об него с металлическим звуком.
Женщины пронзительно завизжали, нагнетая и усиливаю панику и возникшую следом давку. Сбросившая оцепенение толпа понеслась прочь. Спецназовец едва успел ухватить Ивана, а Куцый вцепился в Волобуева, только так он смог не потеряться.
Толпа пронесла их через несколько улиц, люди были снедаемы одним желанием, оказаться подальше от ворот, пока в каком-то проулке им не удалось оторваться от массы бегущих.
К ним подошла молодая раскрасневшаяся женщина и смиренно поблагодарила за помощь.
Теперь она совершенно не походила на ту безрассудную особу, осмелившуюся выступить против самого хана. Как оказалось, она все время держалась за ними, чтобы сказать теплые слова.
— Как вас зовут, сударыня? — Спросил Антон. — И как вы осмелились на такой поступок?
Женщину звали Марией. Мужа у нее Фонарщик забрал сразу после свадьбы.
— Зачем?
— Наместник у нас большой выдумщик. Он развлекается тем, что мучает и убивает людей.
— Бывают же уроды! — сказал Куцый.
Антон спросил, не знает ли она, где можно переночевать уставшим путникам.
— Мой тесть держит большой дом и постояльцев пускает. Только плати и живи, сколько хочешь. У меня деньги кончились, он меня и выгоняет. Чего я к Фонарщику пошла? Некуда мне идти. Только на панель. Я и подумал, пусть лучше Фонарщик убьет.
— Тесть с тебя деньги дерет? Вот падла! — сказала Волобуев, и Антон был с ним солидарен, хотя и не в столь жесткой форме.
— Дерет в три шкуры! — подтвердила она. — Хотя один оставаться боится до смерти.
Он вдовец. У него пять дочерей, пять девок. Вот он за постояльцами хочет отсидеться в случае чего. По ночам здесь неспокойно.
— Одни девки! — Загорелся Волобуев.
— Волобуй, — тихо приказал Антон, — молчать!
Мария споро шла впереди и мужчины невольно загляделись на ладную фигуру, которую не могло даже скрыть просторное платье. При ходьбе она натягивалось на крутых бедрах, обтягивало груди.
Антон перехватил масленый взгляд Волобуева и почувствовал укол непонятного чувства.
Ревность, пояснил Иван. Слишком много атавизмов в тебе оставили твои создатели, дружок.
— Неужто тесть не подкатывал к тебе, Маша? — поинтересовался Волобуев, на что она ответила с милой непосредственностью, что было пару раз, когда она не смогла отбиться.