Оставалось последнее средство — поединок. Плевать, что они и разных сословий, раз Виктор сам упомянул, что смерть всех уравнивает. Пусть отвечает за свои слова. Тем более что дуэли по всем правилам у них все равно не получится: юноша не имел ни малейшего представление о том, как правильно написать картель, да и Леонард в качестве секунданта обязательно потеряет пистолеты. Оставив в стороне формальности, он решил вызвать вампира на рукопашный бой, надеясь, что когда злодей кинется на него, ему удастся увернуться и проткнуть тому грудь осиновым колом. План был столь же безумным, как поход на медведя с вилами… вернее, как поход на медведя с перочинным ножом, но Уолтер находился уже за гранью отчаяния, в том состоянии, когда инстинкт самосохранения берет выходной, и немеют нервы, и перед глазами плывет красное марево, когда чувствуешь себя почти неуязвимым, потому что смерть уже наложила на тебя тавро.
Пока он метался по комнате, припоминая приемы бокса, с которыми был хорошо знаком, но в основном потому, что ученики старших классов отрабатывали их на нем, за окном стемнело. Захлопали крышки гробов, оповещая что гости готовы к новой ночи увеселений. Уолтер надел фрак, дополнив его свежей манишкой, и после недолгих раздумий сунул в карман распятие. Флакончики со святой водой он не вынимал еще с прошлого вечера. За колом решил вернуться позже. Как цивилизованные люди… и нелюди, они назначат место и время для поединка.
Однако из-за распятия он уже не мог показаться в Парадной Зале, поэтому застыл в дверях, выискивая Эвике. Нужно ее предупредить, даже если одобрения от нее все равно не дождешься. Но красное платье, при виде которого чесались глаза, не мелькало в толпе гостей, и на Уолтера накатила давешняя тревога. Тот факт, что поблизости не было ни Виктора, ни Изабель, тоже радости не прибавил. Вдруг они все таки раздобыли клубнику — он больше в рот не возьмет эту гадкую ягоду! — и устраивают свадебную репетицию? Втроем — а что, с вампиров станется! Для них погрузиться в пучину разврата все равно что для приличного человека высморкаться! Уолтер трясся от ревности, но в голове уже проклевывалась мысль, чудовищная, как птенец птицы Рух, и она все разрасталась, покуда не заполнила его сознание.
Заметив Леонарда, который, упоенно жестикулируя, рассказывал леди Аркрайт про брачные игры инфузорий, мистер Стивенс замахал руками, подзывая друга. Тот вытаращился на Уолтера, вопросительно ткнув себя в грудь. "Да, тебя, растяпа ты этакий, тебя!" мысленно возопил англичанин, но лишь кивнул. Леонард что-то бросил на ходу своей собеседнице, которая оторопела от столь явного нарушения приличий, и помчался к Уолтеру, задевая подносы с колбасой. Уолтер тут же выволок его в коридор.