Граф сжал кулаки.
— Не хотите к ней присоединиться? — кивнул он Уолтеру, и в голосе его клокотал едва сдерживаемый гнев. — Раз уж сегодня такая ночь, что все мои друзья решили поваляться у меня в ногах. Самое полезное времяпровождение в наших обстоятельствах. Эвике, ты в доме Божьем, как ты себя ведешь? Встань и вытри слезы. Не вздумай оплакивать мою дочь! Слышите, — он обвел всех взглядом, — никто из вас не смеет ее хоронить! Раз Гизела приказала вам покинуть замок, у нее были на то причины. Моя дочь из рода фон Лютценземмернов, ее прабабки стояли на бастионах и лили на врагов кипящую смолу, покуда мужья сражались на поле брани. Она сильная! Я вернусь за ней, мы пойдем в замок днем, когда вампиры спят.
— Вампирам, как и людям, не обязательно спать днем, — заметил Леонард. — Они могут нести караул по очереди. И нас совсем мало!
Пока они так рассуждали, отец Штефан отделился от толпы и направился к своим знакомым, только что не потирая руки. Даже его кадык азартно подпрыгивал. Из всей деревни он, похоже, был единственным, кто получил удовольствие от такого поворота событий.
— Ага, вот и вы все! Прогнали вас упыри? А я ведь предупреждал, что от нечисти добра не жди! — злорадно проговорил священник и в первую очередь напустился на Уолтера, — Помните, как сказано в Священном Писании: Сын мой! если будут склонять тебя грешники, не соглашайся! Не ходи в путь с ними, удержи ногу твою от стези их, потому что ноги их бегут ко злу и спешат на пролитие крови…
Юноша коротко простонал. Перед глазами снова возник образ Сесила, чьи длинные клыки едва не касались пасторского воротничка.
— Хорошо, хорошо, вы уязвили меня в самую душу! Что дальше-то делать?
— Это вы меня спрашиваете? Давайте телеграфировать епископу — мол, у нас засилье нечисти, пришлите наряд экзорцистов. Наряд-то пришлют, вот только у них с собой будут не кресты, а рубашки с дли-и-инными рукавами, — съязвил священник. — Произошедшее снова объяснят массовой истерией, а все потому, что мир охватила эпидемия безверия, — он потыкал узловатым пальцем в сторону Леонарда, который опять сконфузился.
— Друзья, оставим дрязги, — вмешался граф, — по крайней мере до завтра, — обратился он уже ко всем присутствующим. Крестьяне умолкли, жадно ловя его слова. Говорил он спокойным и ровным тоном, как будто их проблемы были не страшнее парочки волков, повадившихся таскать овец по ночам.
— Сейчас нам следует выспаться, а завтра мы решим, как действовать в подобной ситуации. Спите, друзья. Пусть эта ночь будет спокойной дня всех нас, — и повторил тихо, — для всех.