Кейт подняла шпагу над безжизненным телом мальчика.
— Нет! — завопил настоятель. — Пощади!
Кейт ощутила какое-то ужасное спокойствие.
— Что вы с ним сделали? — спросила она.
— Прости меня! — задохнулся настоятель. Он схватился за грудь. — Я… я не был собой. Помоги мне… — Он протянул к ней руку, но Кейт возвышалась над ним, суровая и неприступная. — Помоги мне все исправить!
— Как? — спросила Кейт, все еще нависая над ним со шпагой.
— Что угодно, — бормотал он. — Я сделаю все, что угодно. Скажи мне, что делать.
И неведомо откуда к Кейт пришли слова.
— Вы должны отправиться вслед за настоятелем, — сказала она.
Голова настоятеля болталась из стороны в сторону. Казалось, он пытается заговорить. Потом, все еще протягивая к ней одну руку, а другую прижимая к груди, он рухнул на пол ничком…
И тотчас же все исчезло. Настоятель, мальчик на надгробии и само надгробие растворились в темноте, и Кейт осталась одна. У нее кружилась голова, во рту пересохло.
«Где я сейчас? — подумала она. — В каком времени?»
Словно в ответ послышались аплодисменты — кто-то медленно хлопал в ладоши.
— О, превосходно, превосходно, — произнес ужасный голос, который загудел у нее в ушах, как рой насекомых или плохо настроенный радиоприемник. — Отличное представление ты устроила.
Кейт громко вскрикнула и стала шарить по стене в поисках выключателя.
— Думаю, сейчас ты увидишь, что он исчез, — сказал голос.
Кейт лихорадочно шарила по стене, но выключателя не было. Пропали и сами стены склепа. Казалось, что она стоит в темноте, где нет ничего — темнота была такой абсолютной, словно света никогда не было. Где же настоятель?
— Этот старый дурак думает, что ты — Ангел Смерти, — заметил голос.
Кейт закрыла глаза — впрочем, в такой темноте это было неважно. Потом открыла и заставила себя смотреть.
Он был не выше нее. У него было продолговатое бледное лицо, прямые волосы падали на плечи. Он был одет в черное, с белым кружевным воротником, на боку — шпага. Он вырисовывался в темноте, как проекция на черном экране. Кейт хотелось бы, чтобы у нее была шпага, которую она подобрала, но шпага исчезла, как и все остальное.
— Келли, — прошептала она, и этот человек, или дух, или кем бы он ни был, пожал плечами.
— Некоторые называют меня этим именем, — сказал он.
— Ч-что ты сделал с моим отцом? — спросила Кейт.
— Я? — удивился Дух. — Ничего. Пальцем его не тронул.
— Где он?
— Ну, здесь его нет, не так ли? — сказал Дух и так глянул на Кейт, что ее мороз подирал по коже. — Здесь никого нет, кроме нас с тобой.
Дух сделал к ней шаг, и она попятилась.