— Кейт, Кейт! — сказал Дух. — Ну для чего тебе жить, на самом-то деле?
Кейт задохнулась от ужаса. Дух стоял перед ней, загораживая путь. На лбу у нее выступил холодный пот.
— Папа! — вдруг позвала она. — Папа! Папа!
Дух засмеялся, и Кейт вдруг увидела вблизи его неприглядные зубы.
— Я же говорил тебе, что здесь никого нет. Твой папа оставил тебе записку, потому что знал, что ты придешь. Это было частью сделки.
— Нет! — воскликнула Кейт, оступилась и начала опрокидываться на надгробие.
Дух наклонился над ней, придавливая ее книзу.
— Я всегда считал, что мне не нужна девчонка, — заметил он. — Как меняются времена, а?
— Отойди от меня! — завопила Кейт и оттолкнула Духа, но это было все равно, что отталкивать мощное силовое поле.
— Все это прекрасное дыхание, — прошептал он и приложил палец к ее губам. Кейт словно ударяло током, когда он нажимал на губы и отпускал в такт ее дыханию. — Вдох — выдох, — мечтательно шептал он. — Вдох — выдох.
Кейт уворачивалась от него, извиваясь, но Дух приподнял ее подбородок и подался вперед, улыбаясь своими ужасными пустыми глазами. Его поцелуй обжег ее губы, как лед. Кейт зажмурилась, задерживая дыхание, и ощутила, что летит в темноту. И в эту минуту зазвонили колокола собора.
Она ничего не видела и не слышала, но чувствовала, что движется к какой-то огромной пропасти. Все, что когда-то существовало, что жило и умерло, одновременно неслось к этой пропасти с немыслимой скоростью. Вокруг краев этой пропасти, как огромный водопад, текли тысячи, тысячи душ, как световые точки, и, казалось, само время и свет переливаются через край.
Кейт знала, что если она упадет в пропасть, ее сознание вырвется и сольется со светом и прахом. Но тут ей пришла мысль, сформировавшаяся в контурах того, что когда-то было ее разумом. И мысль эта была: «Дыши!»
Дыхание — вот то, что есть у нее и чего нет у Духа.
«Дыши!» — сказал голос.
И Кейт выдохнула в холодные губы Духа, потом сделала глубокий вдох и словно бы вдохнула в душу пепел.
Дрожь пробежела по телу Духа, словно от удивления, и их обоих завертело в водовороте.
Кейт дышала все глубже и глубже, так что все полости в ее теле заполнил воздух, а легкие раздулись. Перед внутренним взором проносились образы: ее отец, Саймон и настоятель, и ее жизнь, протекавшая одновременно в двух разных школах. Они промелькнули так быстро, что она не могла их удержать и разобрать, что видела. Она протянула руки и взяла Духа за лицо, ощутив пустоту там, где должны быть уши, и вдохнула ему в губы обжигающий воздух, заряжавший все частицы и процессы в ее теле. И она почувствовала, как его лицо сморщилось у нее в руках, и когда наконец она разжала руки, существо, которое было Келли, понеслось к пропасти.