Сначала при угасавшем свете он ориентировался с трудом, потом отыскал дверь старой судомойни и рядом с ней обнаружил решетку. Опустившись на колени в грязную траву, он начал ее выдергивать, сам удивляясь, зачем ему понадобилось играть в эту игру. Но, быть может, сегодня вечером он наконец-то попросит настоятеля о помощи.
В темноте он поднялся по лестнице к двери, обшитой панелями, и сердце его сильно забилось, когда настоятель крикнул:
— Где ты?
Кит в тревоге затаился во мраке. Если у настоятеля кто-то другой, он, конечно, не захочет, чтобы Кит появился из потайной дверцы. Но он же сам велел прийти.
Молчание.
Киту показалось, что он слышит бормотание, затем снова стало тихо. Ему было очень тревожно. Почему настоятель закричал? Если он не один, почему Кит сейчас ничего не слышит? Если бы Кит их прервал, то выдал бы потайную дверь. Если же настоятель один, то он, должно быть, разговаривает сам с собой. Кит не знал, что хуже. Он колебался и уже подумывал уйти, но потом робко постучал по деревянной панели.
Он услышал, как настоятель выругался и спросил:
— Кто там?
— Кит, сэр, — ответил он. — Вы сказали, чтобы я пришел на урок.
Снова последовало длительное молчание, потом Кит услышал, как приподнимают гобелен.
— Входи, — сказал настоятель, и Кит открыл дверь и вошел в комнату.
В кабинете настоятеля был беспорядок, повсюду разбросаны бумаги, но там никого не было. Настоятель торопливо водворял гобелен на место.
— Все в порядке? — встревоженно осведомился Кит. — Вам — вам нехорошо?
Но настоятель казался рассеянным. Он брал в руки книги, потом клал их обратно и застывал с отсутствующим взглядом посреди комнаты. Кит все больше убеждался, что ему не следовало приходить.
— Сэр? — спросил он наконец.
Одновременно с ним заговорил и настоятель.
— Зеркала, — решительно произнес он. — Сегодня мы будем смотреть в зеркала.
У Кита сердце ушло в пятки. Он не понимал, что именно должен увидеть в зеркалах, и ему было неинтересно. Но настоятель уже снимал с них покрывала и выдвигал вперед самое высокое — то, в котором Кит сражался с самим собой, словно нанося удар шпагой противнику.
— А теперь, мальчик, — выдохнул настоятель, — посмотрим, что ты там увидишь.
Но зеркала утратили для Кита всякую притягательность.
— Я вижу себя, — скучным голосом ответил он.
— Продолжай смотреть, — приказал настоятель. — Постарайся, чтобы твой разум прояснился, а глаза расслабились. Пусть зеркало откроет тебе свои секреты.
Кит сердито взглянул на настоятеля, отводя от лица волосы.
— Я ничего не вижу, — сказал он.
Настоятель встал у Кита за спиной, положив руки ему на плечи.