Маша сблизилась с Ильей на том, что они все вместе (включая друзей Ильи) начали издеваться над Ваней. Они с ним просто играли, как потом объясняли, в очень веселую игру. Игра заключалась в том, что надо было назвать Ваню жуликом и потом убежать от него. В результате погнавшийся за кем-то из них и потерявшийся во времени и в пространстве Ваня нашел мать на какой-то дорожке (это он сам с обидой рассказал: «Я увидел маму на дорожке!») и бросился к ней с криком: «Они называют меня жуликом!»
И вот этот Илья назначил Маше свидание на следующий день. Алена, когда узнала об этом, твердо, как я понял, сказала:
– Нам такой парень не нужен, если он называет Ваню жуликом!
Но, видимо, настолько твердо, что Маша начала готовиться к встрече этим же вечером. Вся подготовка происходила, понятное дело, перед зеркалом.
– Странно, – спрашивала Маша, – чем я могла его заинтересовать? Юбка была желтая, а не розовая…
Ваня тем временем обдумывал планы мести за «жулика». Оказывается, он тоже решил пойти на эту встречу.
– Мама, никто же не знает, что мы здесь без папы? – осторожно спросил он.
– Может, и никто, – ответила Алена. – Мы же здесь всего три дня.
– Я приду с Машей и скажу, что сейчас придет папа и убьет его, – с торжеством сказал Ваня.
Хотя это пока единственный случай, когда я (вернее, мой бренд) ему понадобился. Когда я их провожал в аэропорту, я сказал ему, что без меня он остается в этой компании за старшего. И он осознал это. По утрам, когда они приходят на пляж и Маша, надев свой исключительный купальник с зашитыми в него пробковыми чушками, идет с мамой купаться в море, Ваня, оставшись один, начинает орать на весь пляж:
– Плывите обратно на берег! Срочно плывите на берег!
Он так отчаянно размахивает своей бейсболкой и так истошно вопит, что не повернуть на берег нельзя, если у плывущих есть хоть капля сострадания к ближнему (а он ведь самый ближний; ведь ближе его, если разобраться, у плывущих на берегу ведь нет).
– Ну что ты горланишь?! – спрашивает его Алена, выйдя из воды.
Он молчит.
– Ведь мы отплыли на два метра, – говорит Алена.
– Это недалеко? – неуверенно переспрашивает он.
– Это совсем близко, – с досадой говорит Алена. Он молчит.
– Больше так не горлань, – говорит она. – Мы еще раз поплыли. Далеко мы не уплывем. Понял?
Он кивает. Только они отплывают, он начинает орать:
– Плывите на берег! Мама! Маша! Скорей!
Эта история повторяется еще один раз. Маша говорит:
– Ваня, ты мешаешь нам отдыхать.
Этот аргумент неожиданно производит на него сильное впечатление.
– Слушайте меня, – говорит Ваня так, как, по его представлению, видимо, должен говорить я. – Я вам даю…