– Что ты имеешь в виду?
– Ты могла бы выплакаться, высказать все, что у тебя на душе, обозвать его как следует, я бы все приняла, все выслушала. А ты молчишь. Одри, так нельзя!
– Я не хочу об этом говорить.
– Ну хорошо. – Джуди как будто на что-то решалась. – Ну хорошо, я скажу тебе еще одну вещь, и мы закроем эту тему навсегда. Только мне кажется, что ты сама попросишь скоро ее открыть заново.
– Какую вещь?
– Это касается его дочки.
– Я не хочу об этом говорить. – Одри вдруг вспомнила свои мечты о двух сыновьях, как у Бриджит.
– Ты послушай! Развод в любом случае неизбежен. Отец дочки – не Том, и сейчас его жена вернулась к этому мужчине, и, кажется, у них серьезные намерения. По крайней мере, ей точно нужен официальный развод.
– Ну а мне-то какое до всего этого дело?
Джуди посмотрела на нее искоса:
– Одри, я тебя недооценивала.
– В каком смысле?
– Ты – стоик. Но это вредно для здоровья.
– Я не хочу об этом говорить.
– Да что ты заладила, как попугай!
– Ну… И Том знает, что дочка – не его?
– Конечно знает. Только неизвестно, кого это известие больше убивает: Тома или его мать.
– Мне кажется, он должен очень сильно переживать. Только по нему никогда не догадаешься, о чем он думает.
– Одри, это самая длинная твоя реплика за последнюю неделю!
– Не важно. Я не хочу об этом… Мне нужно на работу.
– Ты что, еще не уволилась?
– Они пока ничего не знают.
– Как хочешь. Я пойду набирать персонал. Виктор сказал, что сегодня придут тридцать человек на собеседование.
– Как же ты одна с ними справишься? – Одри повязывала черный шарф поверх черной куртки. Она и не заметила, что за неделю, пока не было Тома, постепенно стала переходить на свои старые привычки в одежде.
– А вот и я думаю: как? Кто, в конце концов, у нас соучредитель: ты или Виктор?
– А кто у нас был соучредителем, когда ты валялась в шезлонге, а мы с Виктором оформляли документы, искали офис и заказывали рекламу?
– Одри, ну зачем ты так? Я же не…
– Выходит, Джуди, у нас Виктор – главный массовик-затейник. Хотя он ничегошеньки с этого не имеет.
– Имеет, – насуплено пробормотала Джуди.
– Это меня не касается.
– Ты стала жесткой и замкнутой.
– Я не хочу об этом говорить.
– О господи! Ладно, Одри, иди в свою несчастную фирму, может, они тебя снова отошлют в Израиль, а то и в южную Африку, чтобы проветрить мозги!
– Спасибо, я так и сделаю.
Она так и сделала.
Едва только Одри переступила порог своей родной фирмы, ее позвал к себе директор и сообщил, что из Тель-Авива звонили «наши ребята»:
– Хотят опять тебя позвать к себе.
– Кто, строители?
– Да, и прямо сейчас.