Публика была разношерстной. «Оль Тикаи Лодж» жил своей собственной жизнью, отдельно от каких бы то ни было поселений, становясь приютом для туристов, приезжающих со всего света на сафари по путевкам. Сандра услышала французскую речь: это веселилась группа человек из восьми, оккупировавшая три столика в центре зала.
Саид поднялся ей навстречу, подвинул стул.
– Я долго задавался вопросом, что есть женская красота, – проговорил он. – И пришел к выводу, что это естественность. Женская натура уже такова, что, если женщина отпускает ее и живет в соответствии с ней, она прекрасна.
– Любопытное мнение, – улыбнулась Сандра.
– Это комплимент, который я постеснялся закончить.
– А-а… Тогда понятно. Что здесь едят?
– Вы будете, может быть, удивлены… Мясо.
– А как же быть вегетарианцам?
– А вегетарианцами быть вообще тяжело.
– Закажите вы. Я в этом не разбираюсь.
Саид подозвал официанта, очень красивого чернокожего парня, и о чем-то заговорил с ним на непонятном Сандре языке.
– Все будет великолепно, – заверил он ее.
– А что это за наречие?
– Язык банту. Один из распространенных в Межозерье. Парень оттуда.
– Вы много знаете.
– Я много хочу знать. И многое еще узнаю. Когда идешь по тропе с широко открытыми глазами, начинаешь относиться к этому миру немного иначе, чем вы.
– Я? Мы?
– Западные люди. Для вас мир – это территория, которую вы осваиваете, чтобы получать пользу: еду. Еще больше еды. Воду. Удовольствие.
– А для вас? – Сандра немного обиделась на то, что ее причислили к утилитарно мыслящей части населения.
– А для нас… для меня… мир это мир. Если вы понимаете, о чем я.
– Примерно.
Ужин прошел великолепно. Сандре почти удалось выкинуть из головы все тревожные мысли – такими увлекательными были рассказы Саида… Он рассказывал об Африке. Какая она разная… Материк пустынь и тропических лесов: Сахара, Ливийская пустыня на севере, Калахари – на юге, буйство природы – вдоль экватора. Говорил о народах, живущих здесь. О кочевниках севера, охотниках из Тропической Африки, о плантациях бананов и кофе. Говорил о разных верованиях. О том, насколько силен тотемизм – вера в связь людей определенного племени с животным. Это даже стало оружием: по преданиям, убивая зверя, с которым связан какой-то человек, убиваешь и человека. Так боролись с особо опасными врагами. А убив леопарда, навсегда привязываешь его душу к себе, потому охотники, чьи жилища украшали леопардовые шкуры, были несчастны и зачастую гонимы.
Говорящая книга, подумала Сандра.
Мясо было изумительно вкусным.
– Это дичь? – запоздало спохватилась Сандра.