В первую очередь стали выходить произведения Стругацких. Практически все, что было написано Стругацкими до 1982 года, включая запрещенных у нас «Гадких лебедей», было там издано. Причем, заботами Б. Д. Панкина на «Гадких лебедей» был заключен договор и выплачен гонорар — как это ему тогда удалось, осталось загадкой для меня. Платило Агентство авторам ничтожно мало: до 85 % гонорара уходило в пользу государства и ВААП. Лишь в тех случаях, когда произведение уступалось зарубежному издателю в рукописи, еще не изданным в СССР, из авторского гонорара изымалось всего 15 %, а не 85. И мне удалось, благодаря моей дружбе с редакцией журнала «Знание — сила», уступить права «Макмиллану» на две повести — «За миллиард лет до конца света» и «Жук в муравейнике» — в виде рукописи (78–79 годы). Но до отправки рукописи зарубежному издателю ее все равно было необходимо провести через Главлит (т. е. цензуру). «За миллиард лет до конца света» мне удалось отправить без хождения в Главлит: повесть уже лежала в редакции журнала с разрешением цензора на публикацию первых глав. Сославшись на это, я благополучно отправила рукопись в Америку. А вот с «Жуком в муравейнике» мне самой пришлось идти в Главлит. Рукопись пролежала у цензора около двух месяцев (я очень боялась, что повесть успеет за это время выйти в журнале, и тогда Стругацкие потеряют немалую сумму). Наконец, мне позвонили, и я отправилась на площадь Ногина — там в огромном, мрачном здании располагался тогда Главлит. Посидела, подождала вызова в приемной, похожей на милицейскую: барьер, за которым сидит страж, окошечко, в который подают принесенные документы, телефон на столе. Спустя некоторое время меня вызвали. Вошла в какую-то полутемную, холодную, продолговатую комнату, в которой едва умещались два больших, тоже темных стола и за ними — по цензору. Вручив мне рукопись со словами — «И чего только находят люди в этой фантастике!», один из них вдруг спросил меня: «А правда, что Стругацкие уезжают в Израиль?» Я пришла в ярость и набросилась на них обоих. «Как вам не стыдно! — орала я. — Вы сидите здесь, чтобы защищать честь советских писателей, а сами распускаете дурацкие слухи!» — и что-то еще в том же духе. Меня постарались поскорее выставить, да я и сама, обняв рукопись с необходимой печатью и росписью, поспешила покинуть это мерзкое заведение.
В 1982 году я ушла на пенсию. К этому времени «Макмиллан» закончил издание произведений Стругацких, но продолжал печатать серию советской фантастики. На английский язык большинство произведений Стругацких перевела Антонина Буис, внучка знаменитых русских купцов Корзинкиных, владельцев многих домов в Москве и Петербурге. Одно из их имений находилось в нынешнем Строгине, в Троице-Лыкове. Сохранился парк, две церкви, и, когда Антонина была в Москве, мы свозили ее в имение ее предков, старый дом еще стоял в полуразрушенном, плачевном состоянии.