Он дразнил и ласкал ее тело, лишь маня и мучая обещанием проникновения. Заставляя Элен тянуться за ним, забывая про боль, почти понукая девушку самой выкручивать свою руку.
Мастер хотел добиться от нее того, что вчера она сама подарила.
Мужчина жаждал, вновь, услышать «пожалуйста», но уже произнесенное вслух ее хриплым и надломленным голосом.
И Максимилиан добился своего, почти задрожав, когда Элен, всхлипнув, застонала, шепча «пожалуйста», измученная его дразнящей и терзающей лаской.
Зарычав, мужчина резко, без всякой осторожности, не зная и не ведая понятия «нежность», с силой погрузил свои пальцы в ее влажное и пылающее лоно.
Он не подготовил ее к подобному, сразу наполняя девушку тремя пальцами, прекрасно понимая, что это не может не причинить ей боли, после того, что Макс вчера делал с нею…
Однако, вампир не мог, и не желал делать по-другому.
Если она хотела его, желала ласки Максимилиана — Элен получит того, и только того, о чем сама просила.
Но, девушка не отстранилась от этого грубого проникновения руки мужчины, наоборот, лишь больше приникла, изгибаясь, чтобы быть ближе к нему.
Максимилиан застонал от ощущения ее прильнувшего тела.
Ему казалось, что его собственная, возбужденная и напряженная плоть просто не выдержит такого давления Элен.
Но… мужчина не собирался позволять себе получить удовольствие в ее теле…
Такая власть этой девушки над ним… была опасной… она была угрозой для него…
Однако, это не мешало пальцам мужчины продолжать свои напористые проникновения…
Растягивать и заполнять хрупкое и такое желанное тело Элен.
Не прекращая мечтать о том, чтобы вместо пальцев в этот жар, во влажность этого лона, раз за разом, резко, с таким же напором, погружалась его твердая и до боли напряженная, давно, с момента первого прикосновения к ее коже, каменная и возбужденная плоть.
Девушка всхлипывала и стонала, двигаясь навстречу его пальцам своими бедрами.
Он пил, чувствовал ее напряжение, из сплетенного предвкушения и боли, глотая горячую кровь, чуть царапая клыками ключицу.
Макс сгорал в ее огне, слыша дыхание Элен, давно уже перешедшее в надрывистые вскрики.
И, когда она закричала, несмотря на боль, откидывая голову, натягивая кожу, сама себя царапая об его клыки.
Когда его пальцы были сжаты конвульсивными сокращениями ее лона, Максимилиан понял, что не сможет отказать себе хоть в одном…
Он почти кончил, от того, как ее тело терлось об его набухшую плоть, но, мужчина хотел не такого освобождения.
О, нет.
Мастер хотел излиться не на ее кожу…
Она не хотела пить его кровь? Он заставит ее глотать его семя.