А о бабе Гале.
Вольдемар и Зюзя помнили бабу Галю молодой красивой шестидесятилетней женщиной в расцвете сил и с тридцатилетним гражданским супругом в придачу. Именно благодаря бабе Гале Вольдемар и Зюзя умели то, что они умели. А умели они немало руками, а Зюзя — ещё и головой.
Баба Галя была из тех, кто нёс с Лениным бревно на субботнике, переливал кровь внутриартериально при помощи такой-то матери — и полумёртвые солдаты становились живыми. Баба Галя была из тех, кого первые секретари обкомов приглашали к своим жёнам на дом в сталинские высотки в сталинские же времена. Нет. Не чаю попить. Поскольку рано или поздно любой страх нивелируется, а деньги человек любит больше, чем боится страха, баба Галя освоила ниву криминальных абортов круче любого агрария. Домик себе славный справила на окраине, которая нынче почти центр города. С садиком и огородиком. И пошёл к ней поток страждущих избавиться. Потом аборты снова опять разрешили — но поток страждущих не иссяк. Ибо баба Галя специализировалась на абортах в позднем сроке. Садик-огородик был прикопан кое-чем чаще, чем у иных картошка родится, а дом полнился дефицитными югославскими стенками, чешским хрусталём, индийским кофе и даже американским бабл-гамом. Сама же Галя — тогда ещё отнюдь не баба была увешана бриллиантами покруче, чем модель на показе продукции «Де Бирс», потому что наши бриллианты были, есть и будут самыми бриллиантовыми в мире!
Но я не о морально-этических, правовых и прочих аспектах. На это есть суд. Божий. И если и есть там чьё дело первым на очереди о детоубийстве, то уж не бабы-Галино, поверьте.
Я о том, что к тому времени, как Колумб и все-все-все, Галина была уже бабой Галей и начинала походить на городскую сумасшедшую. Сорокалетний молодой красивый сожитель покинул даму, как только она вышла на пенсию. А на пенсию её уже «вышли», потому что семьдесят, и Вольдемар, и Зюзя, и ещё много молодых — обученных ею же и прочими.
Но если у прочих была семья, дети, внуки и какие-никакие спутники жизни — то есть есть с кем на веранде генеральской дачи в Венках чаю с плюшками попить, то у бабы Гали, кроме работы, не было ничего и никого. Только стая безумных котов, разодравших и зассавших окончательно остатки былого великолепия, и не менее безумная стая молодых охотников за вкусным куском недвижимости уже в черте города к тому моменту.
Каждое утро баба Галя просыпалась, кормила котов, умывалась, одевалась и пилила с одной окраины, которая сейчас почти центр, на другую окраину, которая сейчас почти центр.