– Здесь вообще защищаться невозможно было бы, хуже чем в Юме, сказал я, разглядывая пейзаж за зарешеченным окном фургона.
– Почему? – спросила Дрика.
– Ни одну улицу перекрыть невозможно, все очень просторно, между участками даже заборов нет.
– Да? – чуть озадаченно переспросила она.
– Юма так и накрылась, – высказал я свое мнение, – Там вроде военные с полицией пытались что-то делать, но тоже, самый глухой переулок шириной в главную улицу большого города. Банально не хватило сил перекрыть каждую дыру, мертвецы лезли отовсюду.
– Наверное, – кивнул она, подумав, – Я когда убегать собиралась из дома, еще думала что нет ни одного места, к которому нельзя подойти сразу со всех сторон. У нас в городе такого не было.
– В Амстердаме не был, но видел подобные города. Все очень-очень тесно, – прокомментировал я, – При желании можно перекрыть все подступы.
Не стая я добавлять, что из таких мест, если подступы перекрыли мертвецы, зато и не выбраться. Теснота тоже в обе стороны работает. Но у Дрики в Амстердаме оставалась мать, от которой ни слуху, ни духу, так что лучше развеивать надежды я не буду.
Мысли сразу перескочили на моих. Они не в Москве, они в крепком каменном доме за ее пределами, вооруженные, запасшиеся едой, но… Но с тех пор, как интернет перестал функционировать, связи с ними не было. Вся надежда теперь на брата жены, который там вроде как за главнокомандующего оставался. Или, может быть, они уже дом покинули? Под Москвой военных хватает, еще тогда, когда экран моего лэптопа еще показывал страницы новостных сайтов, я узнавал, что многие из них принимали к себе людей. Я бы все же попытался в таком местечке пристроиться. Хотя… на каких еще условиях, тоже вопрос.
По крайней мере, мои начали готовиться к обороне сразу же, как только началось… хотя, какое там "сразу же"? Готовиться мы начали тогда, когда я решил получить разрешение на покупку гладкоствольного оружия. Сходил куда полагается, и через две недели вышел из магазина на Ленинском проспекте с помповиком "Моссберг" в чехле и несколькими коробками патронов в сумке. А потом, еще через пару недель, со вторым дробовиком, уже самозарядным. Именно тогда я стал готовиться, причем сразу ко всему, что может случиться. Есть оружие, умеешь стрелять, научил стрелять своих – и ты уже готов к каким-то большим проблемам, не важно каким.
Можно говорить что угодно, аргументировать как угодно свое нежелание и неумение владеть оружием, но когда дело доходит до необходимости защищаться – вся эта болтовня облетит ненужной и глупой шелухой. Ни милиция, ни военные, ни МЧС и никто другой не смогут вовремя добраться до каждой квартиры, помочь каждому, эвакуировать каждого, и каждого же защитить. Если ты боец и тебе есть чем драться – ты не только защитишь себя, ты еще и другим способен помочь. Если же ты не можешь этого делать, хотя про возрасту и хотя бы половым признаком должен мочь – ты груз. Обуза, если говорить прямо. Из-за таких как ты не спасут какого-то старика, инвалида, женщину, ребенка – тех, кого действительно надо спасать. Ты своей беспомощной рыхлой тушей еще немного пригрузишь и без того глубоко сидящую лодку спасателей, добавишь веса в тот груз, который они должны дотащить до безопасного места.