Байкеры работать грузчиками тоже не рвутся. Охранять нас – пожалуйста, а самим с бочками корячиться – это уже увольте. Наши разговоры слышат, но помощь предлагать не спешат.
Чувствуя, как закипают мозги, закрутил головой в поисках пути к спасению – и нашел. Путь нашел, в смысле.
– Сэм… вон там… это же песок? В таких мешках с ручками.
В здании цементного завода были открыты ворота во что-то вроде склада, и там рядами выстроились мешки – не мешки, а что-то вроде больших хозяйственных сумок как у челноков, заполненных песком. Нет, не песком, готовой цементной смесью, только разницы никакой.
– Хочешь подушку сделать? – догадался он.
– Точно, – подтвердил я. – Натащим этих мешков к дверям кузова, и будем бочки сбрасывать прямо на них. А там в обвязку и дальше эвакуатором, до лодки. Долго, но все равно справимся. Кстати, лодку не перегрузим? – засомневался я напоследок.
– Не знаю, – сказала Дрика. – Надо аккуратно. В любом случае в реке волны нет, так что… дойдем как-нибудь.
28 апреля, понедельник, утро. Покипси, округ Датчес, штат Нью-Йорк, США.
Утро следующего дня встретило нас толпой зомби, все же скопившихся перед забором цементного завода. Байкеры уже заметно напряглись, Лобо вскарабкался в кузов "фрейта" и стоял за пулеметом, направив его на ворота. Действительно, такая близость такого количества живых мертвецов пугала и заставляла нервничать.
Мы же были вымотаны до самого последнего предела – процесс загрузки топлива затянулся до утра. Трудоемкость его заранее мы оценили плохо – груз надо было еще и распределять, чтобы не завалить ее набок или организовать ей дикий дифферент. В общем, наворочались тяжестей по самое не могу, заставив своим грузом палубу и просторный кубрик.
Более того – на "Туг" все наше богатство не лезло. Пришлось выбрасывать все, что только можно. Летели за борт двуспальные кровати, шкафы, телевизоры, кухонная мебель, даже ковровое покрытие палубы в каютах. Кубрик лишился всей мебели и даже шкиперское кресло не избежало встречи с водой. Даже якорь с двухсотфутовой цепью ушел под вожу. Остались только стенки – и больше ничего. И даже со стен Сэм сумел снять двери кают, выбросив их в реку. Но все равно, сидела лодка в воде глубоко, явно перегруженная.
У нас же всех руки тряслись после такого ударного труда, а покрытая цементной пылью мокрая от пота одежда липла к телу.
– Надо отдохнуть, – сказал Сэм после того, как последняя бочка нашла свое место.
Сказал коротко, зато чистую правду, я сейчас даже стрелять не смогу. Кинься на меня мертвец – и мне хана, и промахнусь, и отбиться не смогу.