Минут через сорок Гарольд с пачкой рецептов, направлений и ласковых напутствий вышел в сумрачный коридор, пустой и малоосвещенный, с уже закрытыми всюду дверями врачебных кабинетов. Повернув, как обычно, налево к эскалатору, он на ходу оглянулся: в темных витринах ничего не проглядывалось, только… колыхнулось что-то белое, словно взмахнули белым подолом – он мог поклясться, что видел это колыхание… Эскалатор не работал, ступени равнодушно застыли, пропадая в темном низу, пришлось спускаться по ним пешком.
На все процедуры, анализы, физиотерапию и хождения по разным кабинетам ушло почти два месяца и, наконец, закончив и проделав все, что требуется, Гарольд, поднявшись по эскалатору, стоял перед свадебным салоном в полной прострации… У девушки явственно выпирал округлый животик, еще пару-тройку месяцев, и она будет держать на руках младенца. Но это же невозможно! Гарольд перевел взгляд на жениха. Тот ухмылялся своей квадратной шварценегерской улыбочкой. Они больше не держались за руки! Девушка попрежнему улыбалась, но смотрела несчастными глазами. Подонок! Негодяй! Такой идеал испортить! Гарольд с омерзением и ненавистью смотрел на жениха, на его наглую усмешку. Уничтожил бы мерзавца. Гарольд вдруг опомнился. Что же это с ним, не настоящие же они! А как же тогда её живот? Вот он, четко виден, скоро будет как арбуз. О, Боже! Она моргнула! Она протягивает к нему руку, словно за помощью! Гарольд бросился к эскалатору и, перепрыгивая через движущиеся ступени, выбежал на вечернюю, ярко освещенную неживым неоновым светом, улицу…
Только к концу следующего дня Гарольду удалось достать предмет, в котором он нуждался. Почти все его сбережения были потрачены, но он совсем не жалел, он даже не думал об этом.
Вечером, когда он поднялся наверх, в коридорах было пусто и тихо, но на потолке горели лампы, и обе витрины были ярко освещены. Гарольд застыл, недоумевающий и потрясенный: его золотоволосой девушки НЕ БЫЛО, на ее месте стояла другая … Стояла как ни в чем не бывало, в белых коротких шортах, розовой маечке, с кокетливо надетой набекрень белой кепочкой на темных волосах и теннисной ракеткой в руке. Девушка улыбалась и казалось, сейчас взмахнет своей ракеткой и примется с кем-нибудь играть. Ну да, ту девушку убрали куда-нибудь, с глаз долой, и лежит она где-то в подвале, в пыльном углу, в измятом белом платье. А этот кретин… Он тоже держал в руке ракетку и тоже был переодет в спортивную одежду, но почему-то не до конца. На нем были белые шорты, на ногах кроссовки и… черный пиджак с цветком в петлице и расстегнутыми пуговицами. Не успел еще. Торопился. У него жизнь сначала теперь начинается! Так нет же!