— Да, заряжен, — подтвердил пилот. — На случай, если вы БТР захватите или еще… Какой-нибудь транспорт… Такой приказ был…
— Ну и отлично, старый, — блондин похлопал его по плечу. — Приказ так приказ. Работай. — Затем повернулся к Сильверу и, весело подмигнув, сообщил: — Представляешь, эти волки собирались нас из авиационного пулемета расстреливать. С ума сойти!
Папаша Сильвер философски пожал плечами:
— А ты небось думал, что они с тобой встречу на высшем уровне устроят? Сядь, не мельтеши.
Пастух повернул голову и через плечо сказал пилоту:
— Значит, так. Когда скажу, подведешь вертолет туда, ко двору. Опустишься вниз, зависнешь. Понял? И чтобы никаких фокусов.
— Хорошо, — кивнул тот. — Я понял.
Указанный Пастухом двор — выход из станции метро «Кузнецкий мост» — был закрыт с трех сторон. Сквозь арки, ведущие с улицы, не прошел бы ни БТР, ни тем более танк. Значит, во дворе могли быть только солдаты.
Но с живой силой, рассчитывал Пастух, они справятся.
* * *
Лестница, выводящая из перехода на станцию, почти не была освещена. Боевики остановились. Леденец огляделся.
— Вижу-вижу-вижу, — по привычке пробормотал он.
Он действительно видел: солдаты, оставленные в засаде на станции «Кузнецкий мост», оказались не более опытными, чем их коллеги, охранявшие «Лубянку».
Оглянувшись на Ватикана, Дофина и Бегемота, Леденец прижал палец к губам. Чубчику знак был не нужен — он потерял сознание. Здоровяк ощупал гранатный подсумок. Первый был пуст, во втором покоились две «Ф-1». Обернувшись, Леденец протянул руку.
— Дайте кто-нибудь дымовую гранату, — попросил он.
Дофин смотрел прямо перед собой, взгляд его был туманным, невидящим, отстраненным. Он словно уплыл в далекие дали, не имеющие никакой связи с реальным миром.
Леденец, глядя ему в глаза, слегка тряхнул головой.
— Эй, что с тобой, мужик? Проснись, — и покачал рукой у Дофина перед лицом.
Тот вздрогнул, отступил на шаг и поднял пистолет.
Леденец посерьезнел.
— Эй, Дофин, все в порядке. Все нормально, успокойся. Что с тобой, мужик?
Тот облизнул губы.
— Не подходи ко мне, — предупредил серьезно, с угрозой в голосе.
— Я и не собираюсь, — тихо ответил Леденец.
Бледный Бегемот, внимательно наблюдавший за Дофином, произнес:
— Дофин! Дофин, послушай меня. — Тот повернулся, однако пистолета не опустил. — Мы не хотим причинить тебе зла, — ласково, увещевающе принялся объяснять толстяк. — Мы твои друзья.
— Ты — может быть, — глухо ответил Дофин. — А он? — кивнул на Леденца.
— Я тоже, — подтвердил тот, демонстративно широко улыбаясь. — Посмотри на меня, Дофин. Это же я — Леденец. Только не говори, что у тебя крыша поехала. Не надо меня расстраивать.