Он снова замолчал. Молчала и она.
– Так значит... вы ничего не имеете против того, что единственная причина, по которой Себастьян намерен жениться – это долг перед своими сестрами?
– Долг для большинства людей – это тяжелый труд. И я восхищаюсь его преданностью своим обязанностям. Вот это как раз Рационально.
– Неужели? Могу поспорить, что в вас полно Рациональных качеств. Я прав?
– Я стараюсь.
– Я так же готов поспорить, что за всю свою жизнь вы никогда не совершали необдуманных поступков, так?
– Не могу припомнить ничего подобного. Я уже сказала, что меня восхищает приверженность своему долгу, – сказала она холодным и сдержанным тоном. Но в голосе слышалась легкая дрожь.
– Себастьян – это человек, который посвятил всю свою жизнь исполнению своего долга.
– Тогда мы должны подойти друг другу, разве нет?
– Это отвратительно – заниматься любовью из чувства долга!
Она напряглась.
– Вам обязательно надо быть таким грубым?
– Да. Я же распутник, вы забыли? А мы верим, что долг – плохая замена любви.
– Долг выдерживает испытание временем. Любовь – нет.
– Возможно. Но я в этом сомневаюсь, хотя данное обстоятельство и опровергает мою репутацию распутника, – он прижал ее руки к своей груди. – Вы забыли, какое наслаждение приносит любовь. Ах, наслаждение... Даже если любовь не выдерживает испытания временем, она того стоит. Ради нескольких мгновений наслаждения, – тихо произнес он.
– Несомненно. – Ее попытка казаться неприступной потерпела неудачу. Теперь она казалась задумчивой и неуверенной. И все же она перешла в наступление: – Подобное мимолетное чувство станет непрочным фундаментом для долгой совместной жизни.
– Вы никогда не любили, не так ли, Элинор?
– Конечно нет!
Ее тон его позабавил и он улыбнулся.
– Нет. Любовь – это ведь так нерационально, вы же всегда совершаете только Рациональные поступки, да?
– Безусловно.
– В таком случае находиться здесь, в темном шкафу, со мной наедине для вас не очень-то Рационально?
В помещении опять повисло молчание. Из темноты послышался ее дрожащий голос:
– Полагаю, вы просто хотите проверить теорию моей матушки относительно цвета одежды.
– Вы уверены?
Тишина сгустилась до почти осязаемой. Джайлс нагнул голову и, касаясь дыханием ее нежного ушка, прошептал:
– Вы, конечно, знаете, что никогда в своей жизни я не совершал достойных поступков.
– Как вам не стыдно в этом признаваться.
– Мы же с вами уже пришли к общему мнению, что я привык... скажем так, соблазнять порядочных леди.
– Назовем вас обычным грешником и закончим этот разговор, – едко заметила она.
Он тихо рассмеялся.