- Теперь ты знаешь, что я оставил там и что обрел тут. Можешь ли ты простить мне страдания, какие я причинил тебе?
Слезы и поцелуи Ноэми сказали ему: "Могу!".
Рассказ его затянулся; короткая летняя ночь пролетела, уступив место утренней заре, когда Михай закончил свою исповедь.
Он получил отпущение грехов!
- Теперь я со всеми долгами расквитался! - сказал Михай. - Тимея получила все мое состояние и свободу впридачу. Авантюрист был одет в мое платье, в кармане у него был мой бумажник; его похоронят вместо меня, и Тимея стает вдовою. Ну, а тебе я принес свою душу, и ты приняла ее. Каждый остался при своем.
Ноэми, взяв Тимара за руку, потянула его в дом подвела к кроватке спящего ребенка.
Мальчик, разбуженный родительскими поцелуями, открыл глаза и, увидев, что настало утро, встал на колени и, благоговейно сложив ручонки, начал утреннюю молитву:
"Храни, Господь, доброго папу и добрую маму!".
Все долги выплачены, Михай!..
Ангелы - один над твоей могилою, другой у изголовья твоей постели - молят Господа о счастье для тебя....
Ноэми помогла малышу одеться, а затем долго смотрела на Михая задумчивым взглядом. Понадобится немало времени, прежде чем она сумеет постичь все, что услышала сегодня. А ведь у женщин ум быстрый.
И вот однажды Ноэми сказала своему супругу:
- Михай! Все же за тобой остался долг в этой жизни.
- Какой и перед кем?
- Ты должен был открыть Тимее тайну, которую тебе сообщила та женщина.
- Какую тайну?
- Надо было сказать ей, что в ее комнату ведет потайной ход. Ведь когда она спит или когда совсем одна, к ней может проникнуть кто угодно.
- но ведь о тайнике никому не известно, кроме Атали.
- По-твоему, этого мало?
- К чему ты клонишь?
- Ах, Михай, Михай! Ничего-то ты в нас, женщинах, не понимаешь. Ты не знаешь, что собою представляет Атали, а я знаю. А оплакивала Тимею - потому что она страдает, потому что не любит тебя, потому что ты принадлежишь мне. Но если бы она испытывала к тебе те чувства, что питает к другому мужчине, если бы ты из любви к ней отверг меня, как поступил с Атали тот мужчина, - о, тогда не приведи Господь мне хоть раз застать ее одну спящей!
- Не пугай меня, Ноэми!
- Что поделаешь, таковы мы, женщины. А ты и не знал? Поспеши известить Тимею о тайнике. Я хочу, чтобы Тимея была счастлива.
Михай поцеловал Ноэми в лоб.
- Милое, доброе дитя! Я не могу написать Тимее, ведь она узнает мой почерк, и тогда ее вдовству конец, и я перестану быть воскресшим из мертвых и лишусь места в твоем раю.
- Тогда я напишу ей.
- Нет, нет! Так не годится. Я с ног до головы осыпал ее золотом и алмазами, но от тебя она ни единой буковки не получит: это мои сокровища. Я ничего не прихватил для Ноэми от Тимеи, но и Тимее ничего не дам от Ноэми. Нет, тебе нельзя писать ей.