Разведрота в полной выкладке, с оружием, бережно покоящимся на коленях, сонно слушала, как старшина Валясек с трудом читал только что полученный текст Обращения…
Небо было ясное, и встающее солнце, освещая противоположный берег, било немцам прямо в глаза. С деревьев падали тяжелые капли росы. Скатываясь по солдатским каскам, они повисали на краю, как на кончике носа.
– «…Славой завоеванных побед, своим потом и кровью вы заслужили право на то, чтобы участвовать в разгроме берлинской группировки врага и штурме Берлина. Доблестные воины…» – Валясек поглядел на побледневшие, осунувшиеся солдатские лица и неожиданно рявкнул: – Чего вы разлеглись, как беременные бабы! Я хочу видеть доблестных воинов! Я вам тут не сказочки почитываю, а исторический приказ! Нечего спать, а то всех поставлю по стойке «смирно»…
– Мы не спим, пан сержант, а просто прикрываем глаза, потому что так лучше думается, – защищался Фрончак. – Мы и так знаем, куда нас направляют…
– Кто хлебнул горя, у того не сон на уме.
– Молчать! «Доблестные воины! – торжественным тоном продолжал Валясек. – Вам предстоит внезапным ударом взломать оборонительные линии врага и уничтожить его. Вперед, на Берлин!
Командование Первого Белорусского фронта».
– А теперь встать, спуститься к воде… – приказал поручик Качмарек. – А каски советую на голову надеть. Они предназначены не для того, чтобы прикрывать пупки!
Он знал: сейчас солдаты послушно наденут каски, а в лодках снова снимут, потому что каска – лишний балласт и, если придется прыгать в воду, потянет на дно… На учениях они были в касках, но в настоящую атаку шли в конфедератках.
– Собрать лодки! – прозвучала команда.
Разведчики увидели, как саперы ловко монтируют лодки, закрепляя крюками борта на петлях. Другие вшестером уже тащили через кусты наскоро сколоченные плоскодонки.
– Тяжелые гробики, а? – пошутил Залевский.
– Типун тебе на язык! – суеверно сплюнул Острейко. – Лучше не искушай судьбу!
Они миновали тесно установленные на поляне орудия. На брезенте, прикрытые ветками, высились штабеля снарядов. Орудийные стволы медленно поднимались.
– А порядочно подвезли за ночь, – подивился Бачох. – Сейчас они устроят немцам такой подъем, что те с кроватей попадают!
– Который час?
– Как услышишь первый залп, можешь проверять часы, – заверил Войтек Наруг, который, пригнувшись, подбежал к ним. – Сначала их помолотят, перепашут им загон, как кабаны, а потом и наш черед наступит.
– Долго нам ждать?
– Еще будет на что посмотреть, не соскучимся…
Они спускались гуськом по узкому проходу, образованному руслом ручья, впадающего в пойму Одры. Склоны овражка поросли молодым ольшаником, листья которого еще хранили весеннюю свежесть.