- Прекрати, Марк, меня раздражает этот звук. - Габриель недовольно скривился. - Неужели, нельзя сидеть тихо?
Сидящий рядом с Марком, Габриель казался абсолютно спокойным. Только то, что они знали друг друга очень давно, помогало Марку увидеть, что его друг, также, неспокоен. Он был неподвижен - это правда. Но под его неподвижными пальцами, на кожаной обивке сиденья, виднелись дыры, которых раньше не было.
Марк вздохнул. Как же он устал.
Шесть лет - так долго, и так мало. Шесть лет прошло с тех пор, как он , вернувшись домой, нашел мертвого отца, и узнал, что его мать и сестра исчезли. Никто ничего не знал. В доме, полном слуг, никто ничего не мог ответить на его вопросы. Это было невероятно. Но он не смог добиться от них ничего. Глупые, неразумные люди. Лучше бы они рассказали все ему. Через час после него, пришел Габриель...
То, во что друг превратил его дом, не хотелось вспоминать. Марк не был уверен в том, как Габриель нашел виноватых, возможно, он и не искал, а просто всех определили виновными безусловно. Так или иначе, показательное наказание первых нескольких человек, развязало языки другим. Трудно молчать, когда ты забрызган кровью своего товарища. Габриель не был щепетильным в выборе средств. Он даже не перевоплощался, нет, он вполне справился с этим в своем обычном обличье, хотя, на тот момент ему еще не было и двадцати.
Нельзя сказать, что Марк не знал натуру своего друга. О нет, ее все знали прекрасно. Поговаривали, что когда Габриель родился, провидцы клана советовали убить дитя, так как боялись, что младенец станет неуправляемым чудовищем. Но отец Марка не мог поступить так с единственным ребенком лучшего друга. Их клан был уникальным, и держался он на доверии друг к другу. Потому, Габриель остался жить. Возможно, многие потом пожалели о терпимости главы, но все молчали. Его остерегались, избегали, боялись.
Во всем клане, насчитывающем более трехсот членов, только один не боялся Габриеля, и это не был Марк.
Но та ночь в полной мере показала ему характер друга. Все, что стояло между Габриелем и тем, что ему было нужно - будет уничтожено, без исключений. С того дня Марк испытывал трепет перед другом.
Марк перевел свой взгляд на окно, за которым, подполковник полиции месье Лефлер, разговаривал с госпожой Брюге. Ему не надо было прислушиваться к разговору за тонированным окном, чтобы знать, о чем они говорят. Десятки подобных разговор велись за эти шесть лет. Сотни людей, которые могли что-то знать об Оливии или его матери. Но все эти разговоры ни к чему не привели. Война в соседнем государстве только усложнила их поиски. Даже то, что они нашли среди слуг предателей и узнали у тех все, что могли, не особо помогло им. Все, что те знали, что какой-то мужчина в темной плаще с капюшоном, пришел вечером, и, за огромную сумму, попросил провести его к премьер-министру. Это не было чем-то необычным. Многие таким образом, пытались привлечь внимание политика, добиться встречи, рассказать о каких-то проблемах. В целом, такой приработок не очень и карался самим премьер-министром, хоть вся его семья и охрана были против. Но никто серьезно не сопротивлялся, в конце концов, все члены их клана могли защитить себя, а уж тем более, глава, не так ли?