Оиси поднялся на ноги и потянулся. Темно-красное солнце клонилось к горизонту значительно быстрее, чем в его родном мире, где бы этот мир сейчас ни находился.
Продолжая стоять на месте, он обвел взглядом берег. Несколько его людей тоже обмывали раны, другие чистили оружие либо спали глубоким сном.
Посты были расставлены, но почему-то Оиси чувствовал, что теперь в этом нет необходимости. Кольцо окружения больше не сжималось, поскольку Шига получили то, что искали. Еще день назад все, кто находился с Оиси, были уверены, что они будут сражаться, и сражаться хорошо, прежде чем примут смерть, теперь же его воины отдыхали на живописном берегу ручья, зная, что послезавтра игра закончится. Тия уже пообещала им богатство, титулы и то, что можно было назвать рангом даймё,[5] за преданную службу ее дяде.
Солнечный диск бросил в небо последний луч и исчез за горизонтом. Семьдесят девятый день их ссылки закончился. Со вздохом Оиси понял, что, если бы у него возникло такое желание, завтра в это же время он мог бы покинуть Дыру.
И уже завтра Элдин будет мертв.
Оиси взял в руки порванное во многих местах кимоно, в котором он когда-то присягал на верность Асано. Рукава были испачканы запекшейся кровью, пятна уже въелись в шелк. Он внимательно осмотрел одежду. Где-то среди пятен должна была быть и кровь Киры. И все же, как далеко его забросила судьба от родного мира? Оиси посмотрел на небо. Он помнил ночь, когда Элдин вывел его на крышу таверны и показал на звездную спираль, мерцающую в полуночном небе, а затем сказал, что там находится покинутый им дом.
Вздохнув, Оиси попытался снова разыскать на небосводе эту искорку света. Где сейчас Асано, его прежний господин? Теперь Оиси понимал, что то место, куда он попал, не являлось миром духов. Это был мир живых людей и других разумных созданий. Как и в его собственном мире, здесь тоже существовали обман, предательство и другие пороки, которые все люди носят у себя в сердцах. Все, за исключением Элдина, который и многими другими чертами напоминал ему Асано, вплоть до мягкого смеха и желания во всех своих поступках сохранять честь. Как это несовременно, с грустью подумал Оиси, несовременно даже для его мира. Что, кроме предательства, унижения и смерти, принес Асано продиктованный честью отказ подкупить Киру?
Оиси надел запятнанное кровью кимоно и нагнулся, чтобы взять в руки два меча, которые он положил на траву. Повесив мечи на пояс, он улыбнулся, почувствовав их прикосновение. Они были одушевленными существами, его спутниками на пути самурая, с родословной, ведущей начало из кузницы великого мастера Мацумаси, отковавшего мечи собственными руками и вложившего в них душу, наделив способностью чувствовать честь и правду.