Она была мудрой женщиной. Более мудрой, чем он, потому что больше всего на свете ему хотелось, чтобы она была рядом с ним. Но говорить этого нельзя, чтобы не сделать еще больнее им обоим.
Адам взял себя в руки.
— Разумеется, ты можешь воспользоваться услугами лакея, но почему бы не начать с того, чтобы отправить нотариусу записку? Приехав без предупреждения, ты можешь не застать его. — Он улыбнулся. — Воспользуйся гербовой бумагой Эштон-Хауса, чтобы привлечь его внимание.
— Мне не хотелось бы злоупотреблять нашим знакомством, но, кажется, это действительно может ускорить дело. Мистер Грейнджер последнее время пренебрегает своими обязанностями. Он не ответил ни на одно мое письмо. Хотя, возможно, он болен и не в состоянии написать в ответ.
— Благородство души не позволяет тебе лишать его презумпции невиновности, но скорее всего дело в его недостаточной компетентности, — сказал Адам. — Приличный нотариус имел бы в помощниках клерка, который мог бы заниматься делами в случае болезни своего нанимателя. Хочешь, я поеду с тобой? Я бы сделал это с удовольствием.
Подумав над его предложением, Мария кивнула:
— Если я приеду одна, без мужчины, мистер Грейнджер, возможно, не воспримет меня всерьез. После встречи с мистером Грейнджером я пойму, нужно ли мне искать другого поверенного.
— Я буду счастлив помочь тебе и Джулии тоже. — Адам криво усмехнулся. — По крайней мере будет какая-то польза от моего высокого титула.
Она ответила ему столь же невеселой усмешкой.
— Если я чему-то и научилась за свою беспорядочную жизнь, так это практичности. Я уверена, что присутствие рядом со мной герцога Эштона заставит нотариуса отнестись к моему делу более серьезно. Кстати, я думаю, что если после нас к мистеру Грейнджеру явится Берк — на случай, если он еще не передумал судиться со мной из-за поместья, — у мистера Грейнджера найдутся аргументы, чтобы убедить Берка не делать этого. Вы поможете мне убить сразу двух зайцев. Спасибо вам, ваша светлость.
Адам судорожно вздохнул:
— Пожалуйста, не говори со мной так. Я хочу, чтобы ты звала меня по имени: Адам. На худой конец, Эш или Эштон, но «ваша светлость» и «вы» из твоих уст звучит… абсурдно.
— Хорошо, Эш. — Она повернулась к нему спиной и взялась за ручку двери.
Он предпочел бы, чтобы она называла его Адамом, но тогда всякий раз, услышав свое имя из ее уст, он вспоминал бы о том, что их связало, об их близости — близости во всех смыслах. Испытывая потребность поговорить о создавшейся ситуации, он сказал, запинаясь:
— Когда ты предположила, что, возможно, я связан с женщиной, которую не помню, я подумал, что такое едва ли возможно, но ты оказалась права. Я… Мне очень жаль.