Она повернулась, но на сей раз, он схватил ее за локоть.
— В конечном счете, дорогая, вы понимаете, что не можете остаться нейтральной. Вы должны будете выбрать чью-то сторону.
Жозефина высвободила руку.
— Не ждите, что я выберу вашу.
Очевидно, Себастьян или не верит, что ему может грозить опасность, или думает, что имя Гриффина — достаточная защита. Когда он нырнул в темноту, Жозефине не оставалось ничего другого, как следовать за ним.
Только под аркой он снова остановился.
— Мы закончили, вы и я, — сказал он, стоя к ней спиной, его слова были подобны лезвию ножа. — Я ценю, что вы не одобряете действия вашего отца, но в вашей информации нет ничего такого, чего бы я не знал.
— Что ж, вы не мудры, — бросила она в его широкую спину.
— Да, очевидно, недостаточно мудр. После сегодняшнего вечера не ждите иной встречи со мной, кроме как в суде. Довольно игр, кто бы вы ни были.
— Я знаю, кто вы, Мельбурн, — резко сказала она, борясь с непривычными слезами. — Вы бессердечный, неживой человек. Я больше не хочу иметь с вами никаких дел.
— Тогда мы пришли к согласию. — Он жестом велел ей идти вперед: — Сначала вы. Я найду свои часы и присоединюсь к вам через минуту.
— Конечно, — натянуто ответила она, прошмыгнув мимо него. — К чему вашему сердцу объединяться с телом?
Прежде чем он успел ответить на оскорбление, Жозефина нырнула в толпу. Она не понимала, почему это место назвали Садами Удовольствия, для нее это худшее место на Земле. О, как она глупа! Предупредить его, сказать все, что могла, не осуждая отца, — это казалось таким важным. Но…
Себастьян не нуждается в ее помощи и не хочет ее. Очевидно, он уже получил от нее все, что хотел. Так что теперь он увидит ее в тюрьме и на виселице, потому что она совершила мошенничество, а ее отец превратил это в худшее преступление. Но, по крайней мере, Мельбурн способен предотвратить массовый исход к Коста-Хабичуэле.
— Ваше высочество, — задыхаясь, подбежал к ней лейтенант Мей. — Я не смог найти карманника. Прошу прощения, что оставил вас без присмотра. Ваш отец мне голову оторвет. Но когда его светлость отправил меня…
— Ничего страшного не произошло, — беспечно сказала Жозефина, зная, как трудно ослушаться Мельбурна, когда он отдает приказ. — Мой отец не должен ничего знать. Надеюсь, герцогу повезло больше, чтобы нам не пришлось даже упоминать о происшествии.
— Не придется. — Мельбурн возник за ее спиной с часами в руке. — Я поймал мошенника в саду.
— И его арестовали за то, что он осмелился на вас напасть? — спросила Жозефина, взяв под руку лейтенанта Мея, когда герцог подал ей руку.