— Одно меня немножко беспокоит, — проговорил негромко Семен. — Эта баба проклятая! Если она там окажется, все станет сложнее…
— О ней ты не думай, не заботься, — ответил я. — Это ведь не человек. Это монстр. Если уж говорить о „людях дьявола", так она — классический экземпляр!
— Тут ты прав, — пробормотал Семен, — но все-таки… Как ни говори… неловко вроде.
— Ладно, — отмахнулся я, — на месте разберемся. Главное, застать в доме Каина!
Но Каина мы в доме не застали. Не застали и Клаву. Они оба куда-то исчезли.
В доме — в трех его комнатах — царил беспорядок. Словно бы люди, ушедшие отсюда, страшно спешили, были чем-то встревожены. И крепко пахло спиртом и табачным дымом. И угли в печи еще не успели остыть…
— Послушай-ка, Семен, — сказал я медленно. — У меня появилась одна мыслишка. По-моему, дельная…
— Ах, даже так? — проговорил Семен.
— Как это ни странно! Иногда со мной такое случается.
Разговор этот происходил уже на исходе ночи — по возвращении нашем в Енисейск. Опять мы сидели у стола и попивали чаек…
— Ну, ну, — подбодрил меня Семен, — выкладывай!
— Скажи-ка мне точно: когда ты приехал из Туруханска?
— В тот же самый день, когда и к тебе явился. То есть вчера. Где-то после двенадцати.
— Но ко мне ты явился уже вечером. А что же ты делал до этого? Где шлялся?
— Ну, где? — он пожал плечами. — Был в своем селе. Сам понимаешь…
— В Ручьях, стало быть?
— Ясно, где же еще!
— А ты знаешь, что в Ручьях есть бандитские осведомители?
— Как-то не думал… И много их?
— Мне пока что известен лишь один. Имя его мне, к сожалению, неизвестно. Но внешний его вид таков: высокого роста, пожилой, бородатый. Причем борода седая, словно обрызганная известью. И одевается он по-эвенкийски. Носит парку, замшевые штаны.
— И курит трубку? — быстро спросил Семен.
— Совершенно верно. Трубка небольшая, черная, изогнутая.
— Н-не может быть! — прошептал Семен.
— А что? Знакомая фигура?
— Ну, конечно. Это же наш лесничий! Такой вроде бы хороший мужик, добрый, компанейский.
— Вот этот добрый как раз и навел на тебя банду. Узнал о том, что ты нашел золотую жилу… А кстати, ты действительно нашел?
— Действительно, — сказал кряхтя Семен, — И сразу же, дурак, послал записку жене. Глупо все получилось, сознаю. Хотя чего ж ты хочешь? Я ведь так долго сидел в дерьме. Ну и не удержался, захотелось похвастаться!
— Н-да, похвастался, — сказал я. — Ну, ладно. Так вот, об этом лесничем… Ты с ним вчера виделся?
— Виделся, — проговорил он, настораживаясь и бледнея. — Как только слез с машины, сразу и встретил его.
— И потом что?