Пятница, 13 июня, 15.45. Ротербаум, Гамбург
Его вежливости хватило на то, чтобы сообщить о своих планах комиссару Кольски из Седьмого отдела. Фабель заметил, как мускулистый красавец обиженно поджал губы. Но Кольски никак не прокомментировал его решение. Крыть ему было нечем: отдел борьбы с организованной преступностью пока ничем не помог Фабелю, и поэтому тот считал себя вправе вторгнуться в чужую сферу.
Фабель где-то слышал, что трехэтажный особняк в районе Ротербаум обошелся Мехмету Илмазу в три миллиона евро. Особняк и выглядел на три миллиона. Его фасад в югендстиле соперничал красотой с затейливой элегантностью виллы справа, в стиле ар деко, и строгой неоготикой виллы слева. Вся широкая улица была выставкой богатых особняков, утопающих в зелени и цветах.
Фабель ожидал, что на звонок выйдет черноусый двухметровый турок. А дверь открыла привлекательная, молодая, коротко стриженная блондинка. Она вежливо поздоровалась и спросила, кто он, к кому и с какой целью. Затем провела гостя через просторную прихожую в зал. Это парадное помещение для приема гостей было сердцем дома: высотой во все три этажа, вверху – стеклянный прозрачный купол. Где-то в дальнем углу дома спотыкливо играл рояль и заливисто смеялись дети.
В центре зала стоял большой ореховый стол со стопкой книг в старинных кожаных переплетах. Не успел Фабель взять в руки одну из них – второе издание «Страданий молодого Вертера» Гете, – как в зал вошел высокий, поджарый, чисто выбритый мужчина лет пятидесяти. Тщательно причесанные густые каштановые волосы, седые виски.
– Мы с вами беседовали по телефону, герр первый гаупткомиссар. Итак, о чем вы хотели бы поговорить со мной? – спросил Мехмет Илмаз без малейшего турецкого акцента.
До Фабеля дошло, что он все еще держит в руках томик Гете.
– Ах, извините… – сказал он, положив книгу на стол. – Замечательное издание и в прекрасном состоянии. Коллекционируете?
– Угадали, – ответил Илмаз. – Собираю немецких романтиков, представителей «Бури и натиска» и вообще ту эпоху. Если позволяют финансовые возможности, предпочитаю первые издания.
Фабель про себя улыбнулся: стоя в этом доме, который может себе позволить даже не всякий банкир, трудно представить, что «финансовые возможности» иногда подводят Илмаза. Турок подошел к столу и взял книгу меньшего формата в дорогом переплете из бургундской кожи.
– Вот, самое свежее приобретение: первое издание книги Теодора Шторма «Всадник на белом коне».
Фабель взял протянутую ему книгу. Бургундская кожа была нежная, мягкая и даже чуть теплая – почти живая. Касаясь ее, словно всех тех ладоней касаешься, что держали этот переплет на протяжении последних ста лет.