В это мгновение Степа сильно треснул меня ногой под столом, и резко встал:
— Ну, нам нужно идти, — громко сказал он.
— Да, да, — я растерянно поднялся.
— Дела, — сказал Степа.
— Дела, — повторил я.
— Увидимся, — заулыбался инопланетный профессор, и мне стало еще больше не по себе.
Когда мы покидали столовую, он как раз допивал кофе.
— Ты наступил на больную мозоль, — сказал Степа, как только мы вышли в коридор, — нельзя говорить сумасшедшим, что они сумасшедшие. Ни в коем случае, да.
— Я отстаивал честь родной планеты.
— Да кому она нужна, честь? — спросил Степа, закатив глаза, — ты ее видел, эту честь? За окнами гостиницы живет несколько миллиардов человек, которым наплевать на честь родной планеты. И нам наплевать.
— Как-то странно тут все у вас, — пробормотал я, — ну, есть несколько миллиардов человек, которым наплевать. Но им наплевать, потому что они не знают о том, что кто-то пытается доказать, что они — парадокс! А вы-то знаете. И вам должно быть не все равно как раз из-за вашего знания. Разве ты не задумывался над тем, что кроме тебя честь планеты больше и защищать некому?
— Нашелся спаситель человечества! — огрызнулся Степа, — а я не задумывался и не хочу. Меня устраивает моя жизнь и моя работа. Я не для того работаю в гостинице, чтобы защищать чью-то честь. Это в любовных романах защищают, или в биатлоне. А у меня работа, понял, да?
— Ладно, я в номер пойду, — сказал я, махнув рукой, — не забивай голову, просто я устал сильно, не спал несколько дней нормально.
— Ты до вечера выспись, — посоветовал Степа, — а то ночью мы тебя все равно разбудим.
Я кивнул и пошел по коридору в свой номер. Подойдя к дверям, я обернулся, но Степы уже не было.
Глава четвертая.
Даже если ты играешь в крестики-нолики, всегда следи за соперником.
Ведь он считает себя намного хитрее, да.
Степа. Из напутственного разговора
Я проснулся оттого, что кто-то тихо, но навязчиво стучал в дверь.
За окном уже стемнело, причем темнота была странная — ни огней фонарей, ни банального света луны, словно окна с другой стороны заколотили наглухо деревянными досками. Я откинул занавеску, но ничего не увидел. Одно слово — тьма.
В дверь стучали.
— Иди, иду, — пробормотал я себе под нос, долго шарил в темноте в поисках выключателя, и, наконец, включил настольную лампу.
В голове вдруг всплыл разговор с Ритой Львовной о приведениях. Интересно, призраки умеют стучаться в дверь? Или они эти, как их, бесплотные?.. А, может, тут еще и домовые водятся? Или гремлины! Я бы не удивился. После того, что успел узнать и увидеть вчера — не удивился бы точно.