Мы с Игнатом Викторовичем переглянулись. Он неуверенно хмурил бровь. Рыдания продолжались еще минуты полторы. Затем Игнат Викторович не выдержал, привлек Юлик к себе, приобнял и мягко погладил по волосам:
— Ладно, не реви, разберемся. — Сказал он уже без былой суровости в голосе, — Ключи-то у тебя?
— В замке, — глухо всхлипнула Юлик. Игнату Викторовичу она едва доставала до плеч, — там остались, в тринадцатом… Я увидела, испугалась, ну и…
Она кивнула в сторону, и в этот момент я увидел то, что творилось в коридоре, за спиной Юлик.
Пол коридора был усыпан белым нетронутым снегом, который искрился на свету и кружился, словно разгоняемый невидимыми вентиляторами. Третья дверь справа была распахнута, и из нее вырывался вихрь снежинок. Снежинки взмывали под потолок, кружились, а потом оседали по полу. Мне даже показалось, что я слышу тихое завывание ветра. А напротив двери уже успел вырасти ощутимым полуметровый сугроб.
Зима в гостинице в самый разгар лета?
Я почувствовал, как пол уходит из-под ног. Я поймал взглядом сверкающие белоснежные искорки. Я увидел связку ключей, болтающуюся из замочной скважины распахнутой двери. Я сделал глубокий вздох.
— Что это?
— А ведь я предупреждал, чтобы кодовые замки поставили, — неизвестно к кому обращаясь, произнес Игнат Викторович, — вечно проблемы с этими архитекторами. Ну, поглядите, заладили одно и тоже — нужно, нужно, а сами ничего не делают. А я им ведь говорил, что во всех цивилизованных странах уже давно идет двенадцатый номер, а следом уже четырнадцатый. И никаких тринадцатых, и проблем нет. Поэтому они и цивилизованные, и живут лучше, без всяких проблем.
Я осторожно дотронулся до большого плеча начальства, предчувствуя, что сейчас произнесу несусветную глупость:
— Там кондиционер сломался, что ли?
Юлик вдруг резко перестала рыдать и подняла на меня большие красивые глаза. Игнат Викторович усмехнулся:
— Можно сказать и так.
— А вы кто? — спросила Юлик, уже не всхлипывая, — новенький? Игнат Викторович, вы нам новенького взяли? Ну, наконец-то!
— Я еще не совсем новенький, — смутился я.
— Я надеюсь, что вас возьмут, — заявила Юлик решительно.
— Так, Колесникова, марш на рабочее место! И чтобы до закрытия смены привела себя в порядок! — пресек флирт Игнат Викторович.
— Но…
— О наказании за халатное отношение к работе я еще с тобой поговорю!
Юлик нахмурилась, с вызовом развернулась на каблуках и, распахнув дверь на лестницу, исчезла из поля зрения.
Игнат Викторович покачал головой:
— Ну, как можно на нее злиться? — спросил он, глядя на меня.