Спустя несколько секунд дверь слетела с петель, и я пролез в образовавшуюся щель внутрь капонира.
Самое удивительное было то, что по мне никто не стал стрелять. За свою аппаратуру они так дрожали, что ли? Или все еще рассчитывают взять меня живым?..
В коридоре было так светло от ламп, что я невольно зажмурился. Серый бетонный пандус уходил спиралью вниз, и я двинулся по нему.
Из первой же попавшейся мне двери навстречу мне выбирался милитар с сержантскими лычками на погонах и с ганом в руке. Пользуясь тем, что он еще не успел преодолеть дверной проем, я резко толкнул дверь, прищемив сержанту голову. Явственно хрустнул череп, и бедолага упал, обливаясь кровью.
И не раз еще во время моего продвижения вглубь пункта управления (в том, что это был именно он, я уже не сомневался) мне попадались однообразные двери, за которыми функционировала сложная аппаратура управления смертоносными штучками. Мне неоднократно пытались помешать достигнуть цели, но это было все равно, что пытаться голыми руками остановить снежную лавину… Мне что-то кричали, но я не вслушивался в крики. Я просто шел к своей цели. Видит бог, все-таки я не хотел никого убивать — особенно тех, кто был без оружия, но тело мне уже не подчинялось…
Пандус завершился ступенями, ведущими в центральный зал пункта управления. Здесь, за длинными пультами с вереницами светящихся экранов и множеством разноцветных кнопок колдовали на предмет массового убийства офицеры-операторы. Из селектора раздавались отрывистые команды и доклады, а во всю переднюю стену красовался огромный компьютерный экран-карта с кружочками, стрелками и различными условными значками.
Когда я стал спускаться по ступеням, в зале началась и быстро достигла апогея паника. Операторы, забыв про свои непосредственные функциональные обязанности, повскакали с мест и схватились за оружие. Подполковник с синей повязкой на рукаве, сидевший за отдельным столом с табличкой «ОПЕРАТИВНЫЙ ДЕЖУРНЫЙ», что-то закричал, захлебываясь и проглатывая слоги и целые слова, в мегафон, чтобы перекрыть шум в зале, но от этого неразбериха только усилилась.
Среди суматохи только двое сохраняли спокойствие — разумеется, не считая меня самого. Посередине зала, широко расставив ноги, заложив руки за спину и сурово набычившись, глядел на меня бригад-генерал. Я шел прямиком к нему. Справа и слева раздавались вопли: «Он же с ума сошел, вы что, не видите?», «Не стрелять, ни в коем случае не стрелять!» и тому подобное.
Наконец, генерал вытянул перед собой руку с «макаровым», целясь мне в лоб.