— Госпожа Беляева хочет вас видеть в тире при арсенале. Она уже там.
— Хорошо. Сейчас оденусь.
Больно вид у меня был легкомысленный — полосатые шорты и майка с надписью: «F_CK! All I need is U». Пусть не расценивают это прямым приглашением.
Я зашёл в ванную, надел джинсы с рубашкой, вышел, приглаживая волосы.
— Я вас провожу, пойдёмте.
— Что бы я без вас делал, Катя… — Сказал я это машинально, даже не задумываясь о смысле фразы.
— Госпожа Беляева просила меня помогать вам, в чём смогу, и оказывать любые, самые любые услуги, если они вам понадобятся.
Я остановился: это уже начинало отдавать абсурдом.
— Катя, простите… — повернулся я к ней. — Вы очень понятно намекаете, но вам это для чего?
— Если я смогу сделать больше, я покажу свою лояльность, — спокойно ответила она, глядя мне в глаза. — И перейду в отдел «Архив и регистрация». И у меня наконец появится та самая «рука», которая поможет подняться.
— А почему вам ей просто не сказать, что вы… гм… проявили лояльность? — уже заинтересовался я.
— А если вы проговоритесь, что это не так? — чуть подняла она брови.
— И что будет?
— Я до конца жизни буду стоять за стойкой контроля, — всё так же спокойно объяснила она. — Госпожа Беляева стала очень влиятельным человеком на Базе и теперь способна испортить жизнь кому угодно. Или исправить её. Это позволяет её должность, а ещё ей всегда поможет мисс Майлз, у которой характер мелочный и мстительный.
— Да, не знал её с этой стороны.
Катя тактично промолчала. Я, конечно, мог сказать, что не проговорюсь, но решил, что не стоит так уж радеть об этой Кате, потому как не стоит она того. И мы пошли в домик иммиграционного контроля, в небольшой тир за арсеналом, где я когда-то покупал АКМ. Прошли по тому же длинному коридору, зашли в дверь арсенала, в котором был прежний ассортимент, затем Катя открыла дверь на маленькое, закрытое со всех сторон стрельбище — и отступила назад. Я вошёл.
Светлана сидела на столе, свесив ноги. Подбежала ко мне, поцеловала в губы, затем прошептала:
— Больше ничего не будет. Не хочу сразу Кате в руки козыри давать — наверняка всё поймёт, не дура.
Да не вопрос! Я и не претендую, если честно. Никому никаких козырей, включая меня самого. Я даже мог бы это сделать, но эта новая, циничная и недобрая Светлана меня, признаться, привлекала гораздо меньше, чем прежняя. Я допускал мысль, что, возможно, мне и придётся заниматься с ней сексом, но теперь я смотрел на это как на средство получить от неё то, что я ищу. Я ничего бы не сказал об этом Боните, никогда. И, пожалуй, никогда бы и сам не вспоминал. Не было такого — и всё. Не было.