Она ушла, а Уэсли принес вдро свежей воды. Уэсли меня беспокоил. Этот высокий парень не причинил никому зла, и мне хотелось бы, чтобы он оказался здесь, когда начнется стрельба.
Две вещи мне хотелось болше всего: Во-первых, выбраться отсюда и во-вторых, уложить Сэма Барлоу в ту могилу, что мы для него вкопали, а если сверху навалю Чэнса Торна, то буду самым счастливым человеком.
Беолсер? О таких, как он не стоило беспокоиться. Как только я стану свободен, он умрет от страха, представляя, что я с ним сделаю.
Стоя у окна, глядя на улицу, я видел, как красное солнце медленно опкскалось за старый амбар Тилдена, слышал, как жалобно скрипела, когда кто-то кчал воду, чтобы поставить кофе или просто помыть руки перед ужином.
Я чувствовал запах готовящейся капусты, слышал хлопанье дверей, когла кто-то входил или выходил, Стоя у окна, я слышал, как начинали доить коров в жестяные ведра. В Джефферсоне наступало время ужина в ночь, когда они собирались повесить Каллена Бейкера.
Меня. Я был Калленом Бейкером и знал, что меня сегодня повесят. И если добрые горожане были правы, а я не прав, то это последнее солнце, которое я увижу за свою оставшуюся мне жизнь. Похоже на рев осла, или крик совы... совы? Для совы было рановато.
Сова кричит по-разному. Над криком той совы следует подумать. Скоро она снова прокричала. Время поджимало. Скоро настанет время повешения, и если я не хочу стать ключевой фигурой на этом представлении, мне надо уносить ноги.
Улицы постепенно пустели, потому что народ уходил ужинать. Ладно, вот этого мне и нужно. Нет смысла дожидаться до десяти, чтобы тогда пролилась невинная кровь. Теперь, когда все были заняты ужином и когда почти стемнело, началось мое время. Мне не хотелось причинять вреда Уэлси, но мне также не хотелось быть повешенным. Я подошел к двери в камеру и схватился за стальные прутья. Как я уже говорил, человек я сильный, однако после первого рывка ничего не случилось.
Ничего.
Вообще ничего. Я покрепче ухватился за прутья, напрягся и рванул со всей мочи. Ничего.
Этот плотник, которого я назвал ленивым, оказался не так уж прост. Ему и не надо было закрплять брусья в полу, они так плотно были расположены в коробке, что для того, чтобы вырвать их с основанием, нужно было сломать толстые, каменные стены.
Тогда я испугался. Все время я был уверен, что смогу выдернуть дверную раму - и все впустую.
На лбу появился пот. Веревка, казалось, приближалась с угрожающейся быстротой. Пот покрыл ужке все тело, во рту жутко пересохло. На меня в тот момент можно было поставить погнутый цент и остаться в выигрыше.