Может они ожидали, что я вообще уберусь из этих мест, но я не собирался покидать их, пока не убежусь, что все мои приятели живы и здоровы. С тем местом, куда я сейчас направлялся, меня вряд ли смогли связять, никто не знал, что я часто туда ездил - даже мои друзья.
Обогнув дилиженсную станцию Каддо, я проехал мимо соляных копей, и когда небо стало темнеть, оказался у маленькой темной хижины, стоящей на другой стороне болота. Залаяла собака, из дома вышел мужчина и долго глядел в мою сторону.
- Это Каллен, Майк. У меня неприятности.
- Заходи.
Каддо Майк был низким, плотносбитым человеком мощного сложения. В этих местах земля поднималась и было суше, чем в остальных районах. Внезапно я понял, что это был один из странных курганов, построенных здесь задолго до пришествия сюда первых индейцев.
Майк взял моего коня и неожиданно скрылся из вида. Следуя за ним, я увидел, что он привязывает коня в полуподземной конбшне, скрытой среди деревьев и выкопаной в краю кургана. Стены конюшни были из древнего, потемневшего со временем камня. Там стояли еще четыре лошади. Здсь было прохладно и очень приятно. Каддо Майк брезентовый открыл люк на поверхности склона, и сразу стало светлее.
- Белые люди искли здесь золото, - лбъяснил Майк, - эьл бало давным-давно, еще во времена моего прадеда. У Дренвних не было золота, здесь лежат только их кости.
Лицо Каддо Майко было коричневым, изрезанном морщинами. Мне казалось, будто я згал его всю жизнь. В свой первый месяц в Техасе на краю болот мы нашли шатающегося от лихорадки, ничего не соображающегося Каддо Майка. Мы взяли его домой, накормили его хинином, и он выжил, чтобы стать нашим добрым другом.
Однажды ночью он лежал в постели, а на утро ушел. Однако через несколько дней висящий на крыльце окорок, а на другой день - две великолерные дикие индейки. Именно Майк выучил меня всему, что я знал о болотах, где он прожил всю свою жизнь. Наверное, ему сейчас было лет шестьдесят, но он был очень сильным, мог несколько дней подряд идти пешком или путешествовать на лошади.
Майк заварил кофе пополам с цикорием, сдобрил его порцией пома, затем принес кукрузный хлеб, черные бобы и оленину.
В его удаленном уголке у Майка имелось кукурузное поле и приличных размеров огород. Он редко выезжал в города и ни в один два раза подряд. Белых он не уважал, игнорировал их вопросы и не вступал в котнакт, инче как по делоавм соображениеям.
За едой я рассказал Майку, что произошло, и закончил словами: - Майк, мне надо узнать, что случилось с остальными и передать записку Кейти Торн.