— Я знаю, что о многом прошу. Мне бы не понравилось, если бы кто-то рылся в моих вещах в мое отсутствие.
— Меня не слишком беспокоит рытье в моих вещах. Но я не хочу никаких причитаний по поводу того, что мне стоит купить новое нижнее белье, или как часто я должен вытирать пыль.
— Я не твоя мать. Ты дашь Джордану знать, что я приду?
— Его сегодня нет. — Флинн выудил ключи из кармана и снял с общей связки ключ от дома. — Думаешь, ты все еще будешь там, когда я вернусь домой?
— Почему бы мне все еще не быть там, когда ты вернешься?
— Действительно, почему бы? Тогда я позвоню Джордану и скажу ему держаться подальше. Он может перекантоваться у Брэда одну ночь, и тогда ты вся будешь в моем распоряжении.
Мэлори взяла ключ и легонько коснулась его губ.
— Буду ждать.
От ее прощального подмигивания глупая ухмылка еще целый час не сходила с его лица.
Мэлори взлетела по ступенькам к парадной двери дома Флинна. Она намеревалась быть организованной, неторопливой и доскональной.
Она должна была раньше подумать об этом доме. Это как соединение точек.
Картины отражали моменты перемен, судьбоносные моменты. Определенно, ее жизнь изменилась, когда она влюбилась в Флинна. А это его дом, подумала она, проходя внутрь. Не говорил ли он, что приобрел его, когда принял свою судьбу?
Ищи внутри и за пределами, вспоминала она. Она встала и попыталась проникнуться атмосферой этого места. Внутри — в доме, за пределами — во дворе?
Или это имеет более метафорический смысл? Может, дело в том, что она начала видеть себя внутри этого места?
Свет и тени. Дом был полон и того, и другого.
Она могла только радоваться полупустым комнатам. Спартанский стиль Флинна намного упрощал процесс поиска.
Она начала с гостиной, непроизвольно морщась при каждом взгляде на диван. Она посмотрела под диванными подушками, нашла восемьдесят девять центов, зажигалку «Бик», издание Роберта Паркера в мягкой обложке и крошки печенья.
Не в силах оставить все как есть, она отыскала пылесос, чтобы немного прибраться, прежде чем двигаться дальше.
На кухне этот два-в-одном процесс занял у нее почти час. К моменту завершения она была вся в поту, зато кухня блестела. Правда, ничего похожего на ключ ей найти так и не удалось.
Она выключила пылесос и направилась наверх. Ее сон начался и закончился наверху, вспомнила она. Может, это что-то значило. И, конечно, там не могло быть ничего в столь же плачевном состоянии, как кухня.
Один взгляд в ванную комнату освободил ее от подобных заблуждений. Даже любовь — к мужчине или к порядку — имеет свои пределы, решила она, и захлопнула дверь, не заходя внутрь.