Она поборола искушение выйти из машины, чтобы посмотреть поближе. Но холод, пробежавший по ее позвоночнику, как только она проехала через открытые железные ворота заставил ее с опаской обернуться на воинов, что, несомненно, говорило о большом таланте скульптора.
В следующий момент она резко ударила по тормозам, и машина завихляла на дробленом камне дорожного полотна. Ее сердце подпрыгнуло к самому горлу, когда она уставилась на ошеломляющего самца оленя, надменно стоящего в шаге от бампера, на фоне причудливых очертаний дома.
В первый момент она приняла оленя за еще одну скульптуру. Мысль, зачем любому находящемуся в своем уме человеку ставить скульптуру посреди дороги, была за пределами ее понимания. Опять же, нормальный — не то слово, которое можно применить к кому-то, кто предпочитает жить в доме на вершине холма.
Но глаза оленя блеснули пронзительным сапфирово-синим цветом в свете ее фар, и его голова, увенчанная огромными ветвистыми рогами, слегка повернулась. Царственно, — зачарованно подумала Мэлори. Дождь свободно струился по его шкуре, в очередной вспышке света эта шкура показалась ей белой, как луна.
Он пристально смотрел на нее, но ни страха, ни изумления не было в этих сверкающих глазах. Это было, если такое вообще возможно, своего рода пренебрежительное высокомерие. Потом он просто пошел прочь, через завесу дождя и клубящийся туман, и исчез.
— Вау. — Она выпустила воздух из легких, почувствовав озноб в тепле своей машины. — И еще раз вау, — пробормотала она, в изумлении рассматривая дом.
Она уже видела его на картинах и рисунках. Она видела его массивные очертания на вершине горы над долиной. Но это было совсем другое дело — видеть его так близко среди разбушевавшейся грозы.
Что-то между замком, крепостью и домом ужасов, решила она.
Его каменные стены были угольно-черными, с выступами и башнями, пиками и бойницами, сгруппированными и разбросанными так, будто какой-то очень умный, но очень озорной ребенок разместил их в соответствии со своими причудами. Длинные, узкие, омытые дождем окна, возможно, сотни окон. И все они горели золотистым светом.
Кое-кто не беспокоится о своем счете за электричество.
Туман дрейфовал вокруг основания дома, напоминая ров, заполненный молочной дымкой.
Ударила молния, и она уловила мелькание белого знамени с золотым ключом, развевавшегося с одного из самых высоких пиков.
Она медленно подъехала ближе. Горгульи склонялись вдоль стен, нависая над карнизом. Дождевая вода извергалась из их ухмыляющихся ртов, срывалась с угрожающих когтистых лап.