*****
Когда в районе восьми часов утра, с невообразимо гадким вкусом во рту, Илья очнулся на своем нерасстеленом диване, он обнаружил, что вчера смог снять только верхнюю одежду. С отвращением стащил с себя пропахшие табачным дымом свитер и брюки, Перед глазами еще плыло, а в затылке уже закипали первые пузырьки будущей головной боли. Со стенаниями он повлекся в туалет, а затем на кухню, где с трудом проглотил две таблетки цитрамона, запив их рассолом, оставшимся от вчерашних огурцов. Затем вернулся в комнату, рухнул на диван и, завернувшись в одеяло, снова забылся тяжким сном.
На работу, он смог явиться только часам к четырем. Впрочем, раньше и не нужно было — на время эксперимента они работали в две смены. Установка пахала вовсю, эксперимент кипел, а дисциплинированный и мучительно трезвый Володька Степанов, сидел за столом и записывал что-то в рабочем журнале.
— Ты как? — поинтересовался, раздеваясь, Илья.
— О-о-о! — Володька страдальчески сморщился. Припёрся, понимаешь, в час ночи… На рогах! Ну, она вчера меня трогать не стала, умная, думала с утра начнёт. А я на работу сбежал. Сейчас вот не знаю.
— А ты посиди, что ты торопишься? Сейчас чайку попьём.
— Не-е… замахал руками Володька. За пацанами надо бежать, в садик. Да я думаю, что за день, злость-то у неё порастратилась, всё пшиком выйдет. И чая этого, я наверно, целый чайник выпил. Ты-то как? — поинтересовался он, одевая дубленку. Я ушёл, вы-то с Мареком ещё остались. Чем кончилось-то? Ты, правда, уже лыка не вязал. Но какие были девочки! Эх…
Они потрепались ещё минут пять. Выяснив, что Илья почти ничего не помнит из вчерашнего, Володька сочувственно поржал (Ну ты, брат даёшь!), потом, сославшись на занятость, собрался и убежал.
*****
И почему с похмелья так тянет на эротические воспоминания? Поработать, что ли, наконец? Удивляясь странному ходу своих мыслей, Илья встал и обошёл работающую установку, всматриваясь в показания приборов. Удовлетворившись осмотром, опять уселся на скрипучий стул и сделал несколько записей в рабочем журнале.
Работа в похмельную голову, все ж таки, лезла туго, буквально, как верблюд в игольное ушко. Какие-то, все, посторонние мысли, не имеющие ни начала, ни конца, с грохотом пересыпались, как камни в бочке. «Черт, напоили вчера! Всё Марек, тлетворный!» Он открыл на мониторе калькулятор и принялся высчитывать, когда Анюта работает в ночную смену. Посчитал раз, другой. Однозначности не получалось. Выходило так, что может быть работает, а может быть и нет. Всё-таки месяц почти прошёл, график у них мог поменяться. Кто-нибудь на больничный ушел…подмены, перемены… «Ладно, что дурью маяться? — решился, наконец, Илья. Позвонить да спросить, они же знают, кто их меняет».