— Мне кажется, что после такой веселой трапезы тебе не следует снова пить вино. Лучше пей воду, дорогая. И пей медленно, маленькими глотками, тогда в голове у тебя прояснится.
Хейд с вызовом вскинула подбородок и отставила чашу. Тристан с вздохом проговорил:
— Боже милостивый, какая ты упрямая. — Увернувшись от ее кулачков, молотивших по воздуху, он попытался поднять Хейд на ноги. — Пойдем, дорогая. Я отведу тебя к Минерве. Поговорим завтра.
— Нет! — Она решительно покачала головой. — Ни за что!
Тристан приложил палец к ее губам.
— Хейд, но ты же не хочешь разбудить весь замок, чтобы все узнали, что ты у меня в спальне? Говори потише.
Она вздрогнула и окинула взглядом комнату — как будто искала соглядатаев, способных их подслушать. Потом громко зашептала:
— Нет-нет, у меня очень важное дело.
Тристан невольно улыбнулся, очарованный внезапно прорезавшимся у нее гэльским выговором; казалось, она копировала выговор Минервы.
— Дорогая, но что же у тебя за дело?
— Знаешь, это моя вина, — заявила Хейд, крепко зажмурившись. — Все ваши беды в Гринли — только моя вина.
Тристан посмотрел на сидевшую перед ним девушку и снова улыбнулся. «Похоже, бедняжка считает себя ответственной за все, даже за то, чего не может изменить», — подумал он с вздохом.
— Интересно, какие же беды ты навлекла на Гринли, миледи? — Он заставил ее подняться с сундука и подтолкнул к кровати. — Да-да, какие беды? Просвети меня, пожалуйста.
— О, множество бед! — Она принялась загибать пальцы. — Вилланы, Найджел, Дональд!..
Тристан осторожно усадил ее на край кровати.
— Не говоря о моей лжи! — крикнула Хейд. — И еще я перебила всю посуду в доме. Правда, Минерва потом заставила меня привести все в порядок… — Она немного помолчала, потом вдруг спросила: — Скажи, ты меня повесишь?
Плечи Тристана затряслись от хохота. Отсмеявшись, он снял с девушки башмаки и с серьезным видом проговорил:
— Я почти уверен, что не стоит вешать человека из-за нескольких разбитых горшков.
Глаза Хейд внезапно наполнились слезами, и она, всхлипывая, прошептала:
— Ах, ведь камни предупреждали меня, но я все-таки рассказала ему все, что знала.
Тристан взял с кровати плотное одеяло и развернул его.
— Рассказала? Кому и что?
— Ты меня не слушаешь, болван! — возмутилась Хейд. Но все же позволила Тристану уложить ее под одеяло. — Найджел знает все. Да-да, он знает все.
— Милая, не бойся Найджела. — Тристан склонился над ней. — Он не тронет тебя, пока ты здесь.
Хейд попыталась привстать.
— Да я за тебя боюсь! За тебя! Он хочет твоей смерти! Хочет прибрать к рукам Гринли!