— Тристан, выслушай меня. — Хейд приподнялась и схватила его за руку.
Но он тут же уложил ее обратно на постель и, направившись к двери, сказал:
— Я пришлю к тебе твою сестру, дорогая.
— Нет, постой!
В следующее мгновение дверь спальни закрылась, и Хейд в отчаянии застонала. Немного помедлив, она выбралась из постели и, осторожно опустившись на колени, стала искать свои башмачки. Обувшись, она перевела дух и тихо прошептала:
— Больше никогда не стану пить вино. Приблизившись к двери, она чуть приоткрыла ее и выглянула в коридор. К счастью, коридор был пуст, и Хейд беспрепятственно спустилась по лестнице. Внизу же царило оживление, так что никто ее не заметил. Она направилась к выходу из зала, но тут голова у нее снова закружилась, и ей пришлось остановиться.
Внезапно она заметила, как один из мужчин приблизился к Тристану и, вытащив из-за пояса лист пергамента, торжественно, вручил его своему господину; А в следующее мгновение к ней подбежала Солейберт.
— Они вернулись, Хейд! — Лицо Берти сияло.
— И Фаро тоже? — спросила Хейд. Берти покачала головой:
— Пока нет, но должен ведь…
Тут Тристан вдруг нахмурился и, обратившись к одному из своих гонцов, спросил:
— Где Фаро? Мне хотелось бы услышать его отчет. Воин покосился на своих спутников и, пожав плечами, проговорил:
— Милорд, он не вернулся с нами.
Никто не услышал горестного вздоха Берти — никто, кроме Хейд, крепко сжавшей руку сестры.
— Но почему он не вернулся? — допытывался Тристан. — Что с ним случилось?
— Видите ли, милорд, когда мы уже покидали Лондон, к нам подъехали всадники одетые точно так же, как Фаро. Он коротко переговорил с ними, а потом присоединился к ним. И не вернулся.
— Ты хочешь сказать, что его похитили? — В голосе Тристана слышалось недоверие.
— Нет-нет, милорд. — Воин энергично помотал головой. — Мы ни за что бы этого не допустили. — Он потупился и, снова пожав плечами, пробормотал: — Милорд, мы тоже никогда не считали его предателем. Но случилось так, что он…
Тут Тристан вдруг схватил воина за плечи и, с силой встряхнув его, закричал:
— Немедленно замолчи! Я отрежу тебе язык, если ты еще раз посмеешь запятнать подозрением доброе имя Фаро! Понятно?
— Да, милорд, конечно… Я только…
— Убирайтесь отсюда! Убирайтесь все! — Тристан отпустил беднягу, и все гонцы поспешно покинули зал.
Повернувшись к лестнице, Тристан наконец-то увидел Хейд и Солейберт; сестры стояли, держа друг друга в объятиях, и Берти тихонько всхлипывала. Внезапно она отстранилась от Хейд и, подбежав к Тристану, прижалась к его груди с громкими рыданиями.