Комнату ему обставили по высшему разряду, совсем не так как увиденную Стрижом соседнюю. Мягкий уголок, телевизор, игровой компьютер, вина и жратвы навалом. Днем он гулял по лесу, дышал смолистым воздухом. Что ему здесь не хватало — так это женщины. Алибек обещал решить проблему, но теперь ему самому пришлось бежать из этих мест. Вот почему Резо решил пойти к заложнице. Он никогда ни в грош не ставил все эти условности. Мало ли что там наобещал Муса. Еще когда эти двое привезли женщину, он сразу оценил ее неброскую, чисто русскую красоту. Резо сказал себе — она будет моей.
Попрощавшись с Алибеком и переждав немного, он двинулся со своими костылями в комнату заложницы.
Людмила сидела на кровати рядом со спящей дочкой. Все это время она испытывала странную смесь страха и какого-то непонятного чувства нереальности всего происходящего, словно это был затянувшийся кошмарный сон. Но по-настоящему она почувствовала весь ужас, когда поймала на себе взгляд из окна именно вот этого человека. Когда только ключ начал скрежетать в замке, она сразу поняла, что идет бородатый.
Худощавая, зеленоглазая, с длинными русыми волосами, она казалась еще моложе своих двадцати двух.
Такие всегда нравились Резо. Он не спешил. Женщину надо сломать с самого начала, это он понял давно. По- хозяйски устроился на единственном стуле, неторопливо закурил. Стянув с себя куртку, остался в одной безрукавной тельняшке. Мощные плечи, грудь и руки — все это поросло у него густой шерстью. На левом плече виднелась татуировка — эмблема ВДВ, память об армии.
— Ну, что, девочка, — голос его густой, слегка хриплый, звучал негромко и ровно, без эмоций. — Ты, наверное, любишь свою дочь? Ну, не молчи, скажи хоть слово.
Людмила только кивнула, страх перед этим человеком почти парализовал ее.
— Любишь, это хорошо. Значит, ты сделаешь все, о чем попросит тебя дядя Резо. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя дочурка на всю жизнь осталась слепой?
И он словно из воздуха сотворил в руках отполированный до зеркального блеска охотничий нож. Люда вздрогнула и подалась назад, прикрывая собой мирно спящую девочку.
— Ты, я вижу, все поняла. Иди, сделай дяде Резо приятно.
И он начал неторопливо расстегивать штаны.
Тут за стеной возник какой-то непонятный шум. Резо насторожился, сунул нож в высокий армейский ботинок, выхватил пистолет, не обращая внимания на гипс, в два прыжка оказался рядом с женщиной, схватил ее за волосы, оттащил в угол, приставил пистолет к ее голове и замер, переводя взгляд то на окна, то на дверь.