В этот момент Надя всхлипнула и, заливаясь слезами, выбежала из комнаты. Стриж проводил ее взглядом, снова обернулся к экрану. Бесстрастное око видеокамеры продолжало регистрировать всю поднявшуюся затем суматоху, обсуждение, куда, как и когда девать тело. Стриж уже хотел выключить видик, но пульт лежал далеко, а после горячего чая его разморило, подступила усталость, не хотелось даже поднять руку. И тут на экране неожиданно появилось новое действующее лицо. Вернее, сначала только фуражка и погоны. Капитан нагнулся, поднял с софы фотографию, посмотрел, обернулся назад. Стриж мгновенно его узнал: тот самый мент с пляжа, который спрашивал у эксперта о часе смерти девушки. Круглое, слегка одутловатое лицо сорокалетнего мужчины, маленькие, беспокойно бегающие глазки.
— Это же Андреев! — обратился он к появившемуся в кадре Шварцу.
— Ты его знаешь? В самом деле такая большая шишка? — отхлебывая пиво, спросил культурист.
— Да, он как-то приезжал к нам лет пять назад. Тогда он еще не взлетел так высоко, работал в розыске. Это когда раскрутили банду Корейца, ну ты помнишь, дело с пушниной. Ему наши ребята дали кличку Бульдог. Если вцепится — то уже насмерть.
— Она и в самом деле Андреева, — ворвался в разговор голос невидимого до сих пор Боцмана.
— Надька, сука, не могла все до конца узнать! — разъярился Шварц.
— Да не гони ты, — снова лениво протянул Боцман. — Сейчас гирю ей на ноги привяжем, и концы в воду. А там попробуй разберись, кто она, что она…
Когда Надя снова появилась в зале, притихшая, с опухшими, покрасневшими глазами, Стриж уже перемотал пленку обратно, с самого начала.
— Поставь вот эту, — попросил он хозяйку, протягивая кассету, записанную в доме Шварца. Запись вышла эффектная, только сначала и Шварц, и его подельник Саня получились чуть-чуть не в фокусе. Зато финальный бросок Шварца удался на славу. Впечатлял и еще один, последний, кадр — окровавленное лицо Стрижа, протянувшего руку, чтобы выключить камеру.
На Надю просмотр произвел неизгладимое впечатление. Она с таким восхищением посмотрела на Анатолия, что тот невольно почувствовал себя кем-то вроде Ван-Дамма. Отмотав пленку назад, он остановил ее в момент обсуждения планов убийства генерала и выключил видеомагнитофон.
— Да, ты знаешь, что я нашла у себя? — Надя, резко повернувшись, подошла к телефону и, приподняв телефонную книгу, вытащила и подала Стрижу небольшую плоскую записную книжку. — Это Валина. Наверное, звонила куда, или собиралась позвонить.
Стриж полистал страницы. Длинные ряды номеров московских телефонов и короткие имена рядом. Единственное, что ему показалось интересным — собственный телефон владелицы, четко выписанный на первой странице.