– Пять солидов? – удивился Вакар. – По нынешним безденежным временам это целое состояние.
Глеб кивнул:
– Верно. Но твой скорострел стоит того, правда?
Вакар взял деньги и усмехнулся.
– Вижу, твои дела и впрямь неплохи, Первоход.
– Твои, я думаю, тоже. Хорошие кузнецы нужны всегда, а ты, насколько я знаю, лучший. Слушай, дружище, присмотри пока за моей ольстрой. Не хочу, чтобы она была обузой.
Глеб достал из кобуры обрез ружья и протянул Вакару. Тот взял обрез, сунул его в железный ящик, захлопнул крышку и нажал на тайные пружины. Крышка лязгнула и чуть осела. Теперь, не зная тайного механизма замка, эту крышку не смог бы открыть ни один «медвежатник» на свете.
В освободившуюся кобуру Глеб вложил скорострел. А в кожаный карман, предназначенный для патронов, напихал два десятка стрел.
– Забыл предупредить, – снова заговорил Вакар. – Среди стрел, которые ты взял, есть огневые.
– Какие? – не понял Глеб.
– Огневые, – повторил кузнец. – При ударе о броню или кость темной твари они вспыхнут, как лучинки.
– Понял. – Закинув кобуру за спину и закрепив ее ремнями, Глеб снова взглянул на кузнеца. – Как насчет меча, Вакар?
– Тебе нужен меч?
– Да. И не просто меч, а настоящий всеруб, заговоренный десятью заговорами от темной нечисти.
Вакар прищурил светлые глаза, покусал рыжую бороду, затем как бы нехотя промолвил:
– Меч есть, Глеб. Но он слишком прост для тебя. На нем нет никаких украшений. Ни злата, ни серебра. Только клинок, гарда и рукоять.
– Мне сгодится, – сказал Глеб. – Главное, чтобы не подвел в бою, а остальное ерунда.
– Что ж, коли так…
Вакар прошел к верстаку, откинул кусок засаленной рогожи, взял в руки меч и, повернувшись к Глебу, сказал:
– Вот этот меч.
Скромный вид меча удивил Глеба. Простая, лаконичная форма, никаких украшений, никакой серебряной набивки на рукояти.
– Действительно, невзрачен. Неудивительно, что он лежал у тебя на верстаке. На этакий меч ни одни грабитель не позарится.
– Я не сказал тебе всего, Первоход. Этот меч – совсем новый. Прежде я таких не ковал.
– Что же в нем особенного?
– Прежние мои мечи лишь разили темных тварей. Но от блеска этого всеруба у любого оборотня загорится шкура. Его блеск – это блеск самого солнца!
Глеб взял меч из рук кузнеца, повернул клинок и так, и этак, но никакого особого блеска не увидел. Пожалуй, даже наоборот – клинок выглядел «сыроватым», и блеск его был темен и матов.
– Вакар, а ты ничего не путаешь? – спросил на всякий случай Глеб. – Этот меч не похож на всеруб.
Кузнец обиженно хмыкнул.
– От тебя, Первоход, я таких речей не ожидал. Впрочем, что это я… Ежели он тебе не нравится…