– Два места в сеннике, – поправил вдруг Куница, добавляя несколько монет к моим. Ах, да, он же человек…
Мензориус покосился на нас с явной брезгливостью. Мой плащ он показательно нес двумя пальцами, как нечто особо грязное. Бросил его на стойку, но я уже отвернулся в поисках пустого стола. Усмехнулся – хорошо, если этот обед можно будет есть, не занимая заранее очередь в деревянную будочку, что стоит во дворе… Что говорить о чистоте, а главное, необитаемости здешних тюфяков. Нет, я не привередлив, но все же предпочитаю спать в компании хорошеньких девушек, а не малознакомых насекомых, пусть даже они темных не трогают. Тем более, что у всех бывают ошибки, а если хоть треть жителей матраса от голодухи "ошибется", спокойного сна не ожидается.
Эльфов, а Мензориус благородно оплатил леди отдельную комнату, ждет незабываемая ночь.
– Что это?
– Щепка.
– Я вижу. Не издевайся, светлый, сила этой деревяшки вполне ощутима. Для чего она?
– Положи на ровное место.
– Ну…? Владыки Хаоса!
– Она указывает острым концом направление на остатки моего посольства. Точнее, на моего друга, оставшегося с ними. Поскольку мы пришли к общему мнению о том, что твои пропавшие спутники находятся сейчас рядом с моими, я сделал этот амулет. Он слабый и разрядится через двое суток, ты должен справиться раньше. Это единственное, что я могу тебе дать.
Я с тоской подумал о безделушке, что висела на эльфе под плащом, но быстро себя одернул: чего всегда не хватало, так это терпения. Тренироваться надо, да и Перворожденный мне сейчас нужен живым и послушным своему слову:
– Благодарю, светлый. Тебе зачтется.
– Долгой жизни, темный.
Я ухмыльнулся:
– И тебе со мной больше не встречаться…
Странно было смотреть на прекрасных надменных эльфов, едущих в компании орков. Последние сопровождали группу пешими, легкой трусцой, чуть поскрипывая облегченными кожаными доспехами. Редкая картина. И навевает нехорошие мысли. Либо об этих самых эльфах, что охлаждают вокруг себя воздух, несмотря на солнечный полдень, либо об орках, что уже привычнее. Еще чуднее смотрелись гончие, которых орки тащили на поводках, бросая голодные взгляды. Вряд ли когда-либо зеленокожим доверяли столь ценный груз.
И направлялась эта компания параллельно нашему пути, как договаривались. Они будут двигаться обратно к светлым землям до тех пор, пока их не нагонит мой отец. И спросит вежливо о местонахождении некоего черноволосого оболтуса, то есть единственного и неповторимого его наследника. Аралинель ему честно все расскажет – заставить эльфа врать для темного нереально, я даже не стал пробовать – и отправляется снова по старому курсу к Цитадели. Отец не тронет его, поскольку обвинить эльфа не в чем, выхода у него не было, ведь даже данную под принуждением клятву они выполняют до конца.