Эванджелина прижимала к груди сумочку. Внутри лежал конверт, который сегодня утром посыльный принес от Эджертона. Она не хотела знать, что находится внутри. Там было что-то страшное. По-настоящему страшное.
День был таким холодным, что даже в карете изо рта шел пар.
Герцог наклонился и поплотнее закутал пледом ее ноги.
– Разве можно поверить, что какие-нибудь три недели назад мы нежились под летним небом?
Карета резко остановилась. В окошко заглянул улыбающийся Джанипер. Ему очень нравится находиться в гуще событий, подумал герцог. Но старик наверняка ломает себе голову, пытаясь понять, какого черта хозяин привез в военное министерство молодую леди. И в самом деле, какого черта?
– Нет, – сказала Эванджелина. – Этого не может быть.
Она стояла перед закопченным зданием из серого камня, мрачным, неприветливым и явно нуждавшимся в окраске. Здание окружал высокий чугунный забор. На улице было неестественно тихо, потому что здесь отсутствовали уличные торговцы, которые могли отвлечь важных людей от государственных дел. Вход в здание охраняли два молчаливых стража, облаченных в мундиры гвардейцев его величества.
– Вон там находится Вестминстер, – сказал герцог, показывая пальцем, обтянутым перчаткой.
– Просто восхитительно, – бодро сказала Эванджелина, не обращая внимания на недоверчивый взгляд герцога, и решительной походкой направилась к высоким черным воротам перед входом в министерство.
Герцогу не понадобилось называть стражам свое имя. Огромные железные ворота тут же распахнулись.
– Добро пожаловать, ваша светлость, – сказал один из гвардейцев.
– Ты останешься с лошадьми, Джанипер, – велел герцог. – Как обычно.
Они поднялись по дюжине выбитых ступенек к огромным двойным дверям. Гвардеец потянул тяжелое железное кольцо и низко поклонился герцогу.
– Ваша светлость, – сказал он, – секретарь лорда Петтигрю сейчас спустится.
– Похоже, вы имеете полное право считать себя самым тщеславным человеком во всей Англии.
– Вот уж нет. Принц-регент может дать мне большую фору. Но я на это не реагирую. – Герцог бросил на нее удивленный взгляд. – А вы что, предпочли бы, чтобы нас никто не замечал?
– Да нет. Просто все обращаются с вами так, словно вы принц-регент.
– Ни в коем случае. Они относятся ко мне намного лучше, чем к нему.
Испуганная Эванджелина застыла на месте. Негромко сказанные слова герцога отразились от стен могучим эхом. Она оглянулась по сторонам. Главный зал вздымался ввысь по крайней мере на четыре этажа; каждый этаж был огражден решеткой из кованого чугуна. На площадках неподвижно стояли гвардейцы в мундирах. По вестибюлю деловито сновали джентльмены всех возрастов в нарядах неизменно темного цвета, лишь на мгновение останавливавшиеся при виде Эванджелины. Все здоровались с герцогом и низко кланялись ему. Это было унизительно. На нее никто не обращал внимания.