– Эванджелина, я вижу, что ваш кузен волнуется. Он наверняка думает, что я займу вас на весь вечер. Но вам следует сделать реверанс леди Пемберли. Она, конечно, дракон, но ее дыхание не сожжет вас. Разве что чуточку опалит. У нас с вами будет время поговорить после обеда. Нам есть что обсудить. Много времени утекло с нашей последней встречи, не правда ли? – Он обернулся к герцогу. – Мы с Эванджелиной не виделись почти два года. Я знал ее родителей.
И ее тоже, причем слишком близко, подумал герцог, испытывая странное и смешное желание задушить приятеля. Он следил за Эванджелиной. Та сделала реверанс его тетушке Юдоре и заговорила, но слишком тихо, чтобы он мог разобрать слова. Что за дьявольщина? Он покосился на Эджертона, но тот уже разговаривал с Дрю Холси, размахивая длинными тонкими руками.
– Стало быть, вы двоюродная сестра Мариссы, – сказала леди Пемберли, пристально разглядывая Эванджелину. – Не вижу особого сходства. Волосы у вас намного темнее, чем у вашей златокудрой кузины. Марисса была слишком маленькая, а вы слишком высокая. Конечно, есть и другие различия.
– Да, миледи. Как здесь уже говорили, я большая девочка.
– Это мои слова, тетя Юдора, – сказал герцог. Та, не ожидавшая, что племянник находится совсем рядом, едва не подпрыгнула от испуга.
– Не сомневаюсь, мой мальчик, что ты заметил не только это… Мадам, вы говорите по-английски более чем сносно, почти как местная уроженка. Поздравьте своих учителей. Если вы возьмете еще несколько уроков и приложите усилия, то будете говорить очень бегло.
– Моя мать была англичанкой. Кроме того, миледи, я выросла в Англии. Так что прошу прощения, но я считаю, что говорю достаточно бегло.
– Тетушка, вы уже довольно опалили ее, – сказал герцог. – Хватит смущать мою гостью, которая только что приехала. Эдмунд готов на нее молиться. Теперь счастье моего ребенка зависит только от нее. Эдмунд предпочитает ее и Рохану Каррингтону, и Филиппу Мерсеро.
– Мне и в голову не пришло, что он станет стрелять в павлина Рекса, – сказала Эванджелина леди Пемберли.
Герцог засмеялся и рассказал своей старой тетушке (точнее, двоюродной бабушке) о подарке, который Эванджелина сделала его сыну.
– Эдмунд стрелял даже в веревку, привязывавшую лодку к причалу. Но, конечно, ничуть не повредил ей. – К удивлению Эванджелины, старая леди улыбнулась так широко, что с нее чуть не посыпались румяна, а в зеленых глазах ведьмы заиграли смешливые искорки.
– Ну, моя девочка, если вы подарили ребенку пистолет, значит, вы больше англичанка, чем француженка. Джентльмены и их пистолеты. Кое-кто думает, что ночью они кладут оружие под подушку. Пней, расстрелянных моим отцом, было больше, чем у матери припадков мигрени. Да, вы поступили совершенно правильно. Ричард научит сына не стрелять ни в кого, кроме разбойников с большой дороги, да еще премьер-министра и принца-регента. Оба они набитые дураки и, несомненно, заслуживают этого…