Эванджелине было известно, что у мужчин есть фаллос, который выдается из паха. Она сама не знала, чего ждала, однако в этом не оказалось ничего страшного или странного. Признак пола был при герцоге, но никуда не торчал и не вызывал у нее ни капли тревоги. Нет, в нем не было ничего пугающего. Просто он был другой, только и всего. Она слышала радостный визг Эдмунда и видела клубок рук и ног. Когда герцог снова встал на дно, Эдмунд забрался к нему на спину и обвил руками шею. Послышался голос Ричарда:
– Ладно, Эдмунд, на сегодня достаточно. Уговор есть уговор: десять минут, и все. Еще немного, и мы превратимся в сосульки.
Пора было уходить. Он не видел ее. Да, пора… Она быстро пошла к густому кусту, спряталась за ним и продолжила наблюдение за герцогом. Эдмунд все еще заливался хохотом. Потом мальчик что-то сказал, показывая пальцем на чайку, и Ричард засмеялся. Оба дрожали от холода. Десять минут в такой воде! При одной мысли об этом она вздрогнула.
Эванджелина следила за тем, как напрягались и расслаблялись мышцы герцога, пока он шагал по воде, держа Эдмунда на плечах. Нужно было уйти. У нее еще было время.
Чего у нее не было, так это стыда и совести.
– Папа, папа! – крикнул Эдмунд. – Посмотри, там Ева! – Он отчаянно махал обеими руками, показывая в ее сторону. – Она пришла посмотреть, как мы плаваем! Вот здорово! Теперь она поверит, что я хорошо плаваю!
Жребий был брошен. Она оказалась в ловушке. Герцог не останавливаясь шел к берегу сквозь волны, некоторые из которых вполне могли сбить его с ног. Эванджелина знала, что он смотрит на нее.
Она бросилась бежать на юг, потому что так было короче, но совсем забыла, что утес спускается прямо в воду и что путь в этом направлении отрезан. Она медленно пошла назад и услышала ответ герцога:
– Я вижу ее, Эдмунд. Да, это она. Похоже, она возвращается, поскольку понимает, что другого пути нет. Давай-ка дождемся ее. Пусть расскажет, понравилось ли ей устроенное нами зрелище. Думаю, зрелище было на славу. Жаль только, что короткое, но уж очень вода холодная.
Эванджелина застыла как вкопанная. Выходит, герцог знал, что она здесь и следит за ним, не в силах отвести взгляд? Теперь вода была Ричарду по щиколотку, волны журчали вокруг лодыжек, а он стоял и менялся на глазах. Раньше он не казался Эванджелине чужим и страшным, но теперь все было по-другому. Он не двигался с места, только смотрел на нее и с каждой секундой становился все больше и больше. Если бы она оказалась на месте герцога и менялась с такой быстротой, то убежала бы или хотя бы отвернулась. Но он этого не делал. По-прежнему стоял, держа Эдмунда на плечах, улыбался ей и продолжал меняться. О Боже…