Это, конечно, совпадение, но неподалеку от справки о расстреле Всеволода Эмильевича, подписанной старшим лейтенантом Калининым, в дело подшито письмо Алексея Максимовича Горького, которое он отправил Мейерхольду еще в 1900 году.
«Вы, с вашим тонким и чутким умом, с вашей вдумчивостью — дадите гораздо, неизмеримо больше, чем даете. И будучи уверен в этом, я воздержусь от выражения моего желания хвалить и благодарить вас.
Почему-то хочется напомнить вам хорошие, сердечные слова Иова: «Человек рождается на страдание, как искры, что устремляются вверх. Вверх!»
Как в воду глядел Алексей Максимович. Мейерхольд был рожден на страдание. Чего-чего, а этого в его жизни было предостаточно. Но вверх он ушел не бесследно. Имя Мейерхольда, как ни старались изгладить его из памяти и предать забвению, из истории театра вычеркнуть не удалось. Да это и невозможно, ибо театр — это и есть Мейерхольд. Расстреляв Мейерхольда, сталинские палачи расстреляли театр, на многие годы отбросив назад театральное искусство и превратив его в живой плакат.
Но у этой печальной истории есть продолжение, причем, не боюсь этого слова, доблестное. Ведь людям, которые бросились на защиту честного имени Мейерхольда, пришлось иметь дело с Главной военной прокуратурой. И хотя на дворе был 1955-й и началась так называемая оттепель, никто не знал, как долго продержится тепло и не вернется ли все снова на круги своя.
«Мейерхольд самобытен… Я даже думаю, что он гениален»
Эти слова много лет назад сказал о Мейерхольде другой великий режиссер — Евгений Багратионович Вахтангов. Несколько позже он выразил эту мысль более развернуто:
«Все театры ближайшего будущего будут построены и основаны так, как давно предчувствовал Мейерхольд. Мейерхольд гениален. И мне больно, что этого никто не знает. Даже его ученики».
Что касается учеников, то Вахтангов явно поторопился с выводом: придет время, и они докажут, что Мастер воспитал из них не только прекрасных актеров и режиссеров, но и, что не менее важно, людей не робкого десятка, умеющих постоять за доброе имя своего учителя.
Итак, год 1955-й… Приемная дочь Мейерхольда Татьяна Есенина пишет Г. М. Маленкову. Она просит содействия в пересмотре дела отчима, «который был приговорен к 10-ти годам ИТЛ и 17 марта 1942 года умер в лагере». (Именно такие справки выдавали тогда родственникам расстрелянных людей.) Маленков переадресовывает письмо Генеральному прокурору СССР Руденко и поручает ему заняться делом Мейерхольда. Руденко вызвал военного прокурора Ряжского и приказал подготовить все необходимые бумаги.