На следующем допросе следователь начал копать глубже.
— Назовите лиц, с которыми вы имеете тесную связь и которые в настоящее время арестованы органами НКВД.
— Прежде всего это жена — Платтен-Циммерман Берта Георгиевна, арестованная в июле 1937 года. Затем литовский инженер Камбер, а также Абрам Мендельсон, с которым я познакомился в 1931 году, когда он был сотрудником советского торгпредства в Берлине. Еще швейцарец Ян, работавший в секретном отделе Коминтерна. Все они арестованы в начале этого года.
— Назовите страны, в которых вы проживали.
— Кроме Швейцарии, это Италия, Австрия, Финляндия, Румыния, Латвия, Литва и Германия.
— В каком году вы приехали в СССР на постоянное жительство?
— В 1923-м. Я прибыл вместе с группой переселенцев в составе сельскохозяйственной артели «Солидарность».
— Сколько раз вы арестовывались, судились и отбывали наказание?
Сухой язык протокола улыбок не фиксирует, но наверняка, отвечая на этот вопрос, Платтен победоносно усмехнулся и снисходительно посмотрел на зеленого лейтенантика.
— Это было неоднократно. Три раза в Швейцарии, затем в Литве, Латвии, Румынии, Финляндии и Германии. Из одних тюрем я бежал, из других отпускали под залог, бывало и так, что обменивали, — так было, например, в Финляндии, когда меня обменяли на белофинских офицеров.
А потом пошел так называемый конвейер: допросы продолжались круглыми сутками, следователи менялись, а от измученного Платтена требовали не только подтверждения предыдущих показаний, но и новых данных о друзьях, знакомых, общественной и партийной деятельности.
— Какие руководящие посты вы занимали по партийной линии?
— С 1904-го по 1906 год в Швейцарии был секретарем партии интернационалистов-социалистов, с 1906-го по 1908-й — партийный агитатор латвийской секции РСДРП, 1908–1912 — снова секретарь интернационалистов-социалистов, с 1912-го по 1921-й — секретарь социал-демократической партии Швейцарии, а с 1921-го по 1923-й — секретарь коммунистической партии Швейцарии.
— По какой причине в августе 1937 года вы были исключены из рядов ВКП(б)?
— Это случилось в связи с арестом моей жены. Она работала в Коминтерне, и ее осудили как троцкистку и английскую и германскую шпионку одновременно. Это, конечно же, не так, никакая она не троцкистка и тем более не шпионка! А из партии меня исключили за притупление политической бдительности и неразоблачение жены.
Каждый член ВКП(б), а затем КПСС, знает о грызне, царившей в ее рядах, о духе доносительства, нетерпимости, о бесчисленных разбирательствах и, самое главное, о незыблемой традиции с легкостью и даже наслаждением наказывать и сдавать репрессивным органам своих единоверцев. С Платтеном большевики поступили совсем по-свински, но это считалось нормой. Коммуниста судить нельзя, поэтому человека сперва исключали из партии, а потом предавали суду. Платтена исключили за неразоблачение жены, но после поданной апелляции, объявив выговор, восстановили — так что он был арестован, будучи членом ВКП(б). Коммунист под следствием? Это недопустимо! И Красногвардейский райком, узнав об аресте, скоренько отменяет свое решение и уже 22 марта 1938 года принимает другое: