Кровь, стоны, пикирующая воронья стая, вой, вопли, предсмертные молитвы и причитания, кровь….
В какой-то момент сражения монгольские воины на правом фланге, не выдержав натиска мусульман, дрогнули и обратились в постыдное бегство. Лёгкая турецкая кавалерия, отчаянно и кровожадно визжа, неудержимо устремилась вперёд, настырно преследуя беспорядочно отступавшего противника.
И, вдруг, случилось нечто, чему и однозначного имени нет – на языке человеческом. Неожиданно – прямо из воздуха – возник огромный (как двадцать слонов, вместе взятых), златогривый Дракон, дунул ярко-оранжевым огнём-пламенем, который, впрочем, не причинил наступавшим какого-либо видимого вреда. Но турецкая конница, деморализованная этим событием (чудом, казусом, видением?), сразу же отхлынула на старые рубежи. Подошли свежие монгольские резервы, битва разгорелась с новой безудержной силой…
И только когда сонно-усталое солнце зависло-задремало над далёкой и призрачной линией горизонта, тёмные знамёна, украшенные серебряными полумесяцами, поникли, а потом беспорядочно упали на землю и были безжалостно втоптаны в грязь десятками тысяч лошадиных копыт. Со стороны, где размещались обозы разгромленной турецкой армии, раздались приглушённо-жалобные вопли насилуемых женщин…
Спектакль подошёл к своему логическому финалу, придуманному неизвестным и дальновидным Драматургом.
Медленно заходящее за далёкий горизонт багрово-красное, неправдоподобно большое и тяжёлое солнце, наглые иссиня-чёрные вороны, беспардонно кружащиеся над беззащитными трупами, нестерпимо-терпкий запах свернувшейся крови, тёмно-синие знамёна, украшенные золотыми крылатыми драконами, гордо реющие на ветру…
Неожиданно картинка пропала, словно бы Некто закрыл невидимой морщинистой ладонью окуляр подзорной трубы. Ник, бережно запихав бесполезную оптику во внутренний карман камзола (старинного и очень красивого камзола, сверх всякой меры расшитого серебряными и золотыми нитями), окинул широкую горную долину, располагавшуюся прямо под ним, невооружённым взглядом.
Тёмно-жёлтые песчаные барханы, редкие светло-зёлёные островки травы и кустарника, тоненькие нежно-голубые нити речек и ручьёв. Полное и безысходное безлюдье, ни малейших следов недавней кровавой Битвы, Сечи, Бойни, Вакханалии…
– Мы с вами просто заглянули в далёкое прошлое нашей весьма неоднозначной Планеты, – доходчиво пояснила Анхелина Томпсон. – Кажется, в пятнадцатый век, если я не ошибаюсь…. Вы, благородный и отважный Ник, конечно же, узнали двух главных героев этого знаменитого сражения, многократно и красочно описанного в толстых монографиях и фолиантах?