«Лучше бы еще чего наворчал. И время бы занял. Всё легче…» Вода закипела, Иван Кириллович сварганил себе чашку крепкого кофе, выпил, обжигаясь, нашел в холодильнике вчерашний винегрет из кулинарии, машинально съел его, не ощущая вкуса. И спроси его через пять минут, в чем заключался завтрак, – не вспомнил бы. Но по укоренившейся привычке старательно вымыл посуду, расставив все по местам в буфетной стойке. И вернулся в кабинет, подошел к окну, отодвинул штору – комнату залил яркий солнечный свет мартовского утра. Весна…
На противоположной стороне улицы, на торце девятиэтажного дома, красовался огромный портрет мужчины: мужественное волевое лицо молодого русского человека, ослепительная белозубая улыбка, но не «американская» – такая не склеится с обликом портрета, каким задумал его художник. Этот портрет висел напротив окна Любина около месяца, и Иван Кириллович привык к нему: с портретом было там, за окном, веселее. Раньше на этом месте была голая унылая стена серого цвета – и вот появилось это жизнеутверждающее лицо уверенного в себе человека. Это улучшало настроение, и возникала смутная надежда, что впереди у России нечто хорошее, правда, тоже смутно определяемое. Однако сегодня что-то прибавилось на торцевой стене девятиэтажного дома. Батюшки! Так внизу появился, тоже огромный, плакат. На бледно-голубом ликующем фоне жирные, красные метровые буквы прямо-таки вопили: «Да! Да! Да!!!» Именно так: после третьего «Да» три восклицательных знака…
«Значит, сегодня объявлены окончательные итоги выборов. У нас новый Президент – Дмитрий Анатольевич Медведев».
Любин, примостившись на край отцовского дивана с круглыми валиками по бокам (и кресло, и диван в его кабинете были из древнего гарнитура начала прошлого века), схватил пульт и включил телевизор. И хлынуло на него с экрана по всем программам всенародное ликование: стихийные митинги и шествия с духовыми оркестрами, радостные, взволнованные лица, крики «Ура!», возгласы восторга, плакаты: «Да здравствует наш Президент!», «Поддерживаем политику Медведева – Путина!», «Вперед, Россия!» – и портреты, портреты, портреты нового Президента в окружении российских триколоров. Реже мелькали портреты Путина. Гремели оркестры, ораторы со знакомыми «державными» лицами произносили речи, давали интервью…
Казалось, что напор ликующих толп россиян не выдержит экран телевизора, сейчас разлетится вдребезги, и все ЭТО – мелькающее, яркое, праздничное, весь хаос звуков – ввалится в кабинет Ивана Кирилловича, в экстазе сметет всё к чертовой матери, а хозяина квартиры затопчут. Он впал в некое оцепенение, поддавшись нараставшему психозу, и «энергия масс» (вот только какого она цвета?) стала влиять на него.