И тогда Брахма шаг за шагом объяснил сыну то, как природа неведения постепенно затмевает ум человека. А затем вновь вернул Васиштхе его чистое «Я», в котором живет семя всеведения и счастья. Васиштха смиренно поклонился отцу и спросил:
— Чем я могу служить тебе?
— Иди на Землю, любимый мой Васиштха, и научи своих собратьев распознавать истинный путь и следовать ему.
Вот так человечество было благословлено присутствием Васиштхи. Согласно священным писаниям, этот мудрец жил людей очень долго и успел познакомить их почти со всеми духовными науками. Следующий эпизод из его жизни помогает понять, что есть покой и как его найти.
После многих лет медитации и учительства Васиштха решил отречься от мира людей, чтобы найти уединенное, спокойное место. Он направился к одной из самых отдаленных галактик, где никто не мог его знать. Путешествуя в космическом пространстве, он преодолел границы трехмерного мира и там, в чистом космосе, вдали от звезд и планет, надеялся обрести безмятежную обитель. Васиштха погрузился в медитацию и вошел в глубокое самадхи (состояние ума, освобожденного от мыслей).
Когда через несколько сотен лет Васиштха открыл глаза, перед ним стояла красивая девушка. Васиштха изумленно воскликнул:
— Что это? Живое человеческое существо в пустом пространстве?!
Девушка приблизилась и обратилась к нему с почтением:
— Помоги мне, о сын Брахмы.
— Но кто ты и что я могу для тебя сделать?
— Я дочь творца одной из галактик. Отец запрещает мне выходить замуж, хотя я к этому давно готова. Поговори с ним, пожалуйста. Я уверена, он тебя послушает. Спаси мою юность.
Васиштха согласился помочь, и они полетели к ее отцу. Прилетев к создателю галактики, Васиштха спросил его:
— Почему ты не позволяешь своей дочери выйти замуж?
— Потому, — ответил ее отец, — что через семь дней вся галактика будет уничтожена. Я велел дочери использовать эти семь дней для достижения бессмертного знания, неподвластного силам создания и разрушения. К чему предаваться удовольствию, когда дни твои сочтены?
— Твой отец прав, — сказал Васиштха, обращаясь к девушке, — стоит ли направлять мысли и чувства на мгновенное удовольствие, которое закончится страданием?
Но молодая женщина ответила:
— Ум и сердце каждого живущего управляемы наслаждением и болью. Интенсивность желания и наслаждения не зависит от того, сколько мы проживем — семь дней или семьсот лет. Разве можно сравнивать духовное блаженство такого просветленного человека, как ты, и мирское счастье того, чей ум и чувства охвачены желанием? Справедливо ли вынуждать меня оставаться неудовлетворенной ради сохранения семи дней моей жизни?