Сидоров нахмурился.
— Мы можем постараться, но нет никакой гарантии… И у нас нет таких лекарств.
Святослав Олегович бешеными глазами глянул на Бубенцова. Паша давно должен был достать все необходимые лекарства.
— Дайте список, — мягким голосом произнес он. — Я думаю, мы найдем все лекарства. И еще одно небольшое одолжение. Я хотел бы, чтобы вы подежурили у его постели эти два дня. Вернее уже один. Две ночи и один день.
— Моя смена кончается утром, — нерешительно сообщил Сидоров.
— Знаю, — Петровский умел быть убедительным, — но это моя личная просьба.
И еще небольшой презент. — Он кивнул Бубенцову, и тот достал конверт.
— Здесь тысяча долларов. — Святослав Олегович протянул конверт врачу. — На любые возможные издержки. Это лично вам, независимо от того, чем окончатся ваши усилия. Но если наш друг будет жив к воскресенью, вы получите в два раза большую сумму. Сидоров посмотрел на конверт. Для врача, получающего не более семидесяти долларов в месяц, такие деньги — целое состояние. Он заколебался. Затем честно признался:
— Ничего не могу обещать.
— Я же понимаю, с кем разговариваю, — проникновенно проговорил Святослав Олегович. — Сразу видно, что вы порядочный человек. Я знаю, вы сделаете все от вас зависящее, чтобы помочь несчастному журналисту. И спасибо вам заранее. — Он сунул конверт в руку опешившего врача, после чего повернулся и пошел к выходу. Сделав несколько шагов, обернулся и, глянув на врача, по-прежнему стоящего в коридоре со злополучным конвертом, добавил:
— И еще. Если вдруг с вашим пациентом что-то случится, не спешите сообщать об этом его родственникам и друзьям. Лучше предупредите сначала нас. Так будет правильно. Наши сотрудники будут постоянно дежурить в больнице. Вы меня понимаете?
Сидоров растерянно кивнул.
— Но наш главврач, — напомнил он, — я обязан ему докладывать.
— С ним мы тоже поговорим, — пообещал Петровский.
Они прошли к выходу из реанимационного отделения.
— Когда я вас слушаю, просто обо всем забываю, — признался Паша. — Как же здорово вы работаете! Умеете разговаривать с каждым.
— Умею, — согласился Петровский. — Один раз это умение спасло мне жизнь. Давно, лет восемь назад. Ладно, поехали к главному врачу. У нас впереди еще много встреч.
Восемь лет назад их агентство впервые применило методы, о которых Петровский даже не думал, создавая «Миллениум». Но именно тогда он понял, что в любом случае нужно драться изо всех сил, используя все возможности до конца. Посланцы из Северобайкальска прилетели в Москву, чтобы заручиться поддержкой опытных специалистов для избрания своего мэра. Через Яшу Слаповского они вышли на агентство «Миллениум». В начале девяносто пятого года по всей стране шли криминальные войны с переделами собственности. Во многих местах власть как таковая просто отсутствовала, а уголовный кодекс подменялся понятиями бандитов. Все торговые точки облагались налогами рэкетиров, и часть получаемых денег шла на подкуп сотрудников правоохранительных органов. Общий беспредел дополняла картина всевластия олигархов, создающих собственные охранные структуры, которые жестко конкурировали не только друг с другом, но и со спецслужбами.